Шуруп медленно, словно со дна реки, всплывал к реальности. Голова болела, вокруг слышались какие-то сдавленные голоса, а вдали слышались хлопки время от времени срабатывающей электры. «Ого, как меня приложило-то? Я что, неудачно упал во время крысиной облавы?» — подумалось парню. И тут он со всей ясностью осознал, что же произошло с ним. Он вспомнил группу, Василия, Шамана, Татарина, Кузьмина, Коваленко и Савченко. Вспомнил, как сам вызвался идти в разведку и этот коварный удар по голове. Вокруг топтались какие-то люди. Шуруп огляделся. В загончике за трибуной стадиона скопилось около десяти человек. В основном мародёры, хотя и парочка кочевников тоже присутствовало. С той стороны забора пленных охраняли четыре дюжих урода с шипастыми дубинками в руках. Всё ясно. Это плен. Парень потрогал рукой саднящий затылок и нащупал там спёкшуюся корку засохшей крови. Знатно приложили. От движения головой корка лопнула и за шиворот потекла клейкая струйка сукровицы. И стало невыносимо обидно. Как же так? Только он встретил настоящих людей, с которыми и сам чёрт не брат. Только н него свалились все мыслимые и немыслимые богатства. Только он почувствовал себя не мальчиком на побегушках, а полноправным человеком, и всё это вдруг рухнуло куда-то в низ, оставив вместо себя перспективу стать обедом для уродов. Или ужином. Тут как очередь дойдёт, учитывая количество пленных в загончике. И не убежишь. А группа пойдёт дальше и вряд ли вспомнит о нём. Дураков нет, рисковать собой. Вонь стояла изрядная. Отхожих мест предусмотрено не было и нужду справляли тут же. Подошёл хромой урод с заячьей губой и швырнул в толпу из корзины плохо прожаренные крысиные тушки. Моментально возникла давка, местами переходившая в драку. Еда досталась самым сильным, и слабаки отползли к заборчику, с завистью наблюдая, как везунчики рвут зубами крысиные тушки. Спустя некоторое время опять подошёл тот же урод с заячьей губой в сопровождении двоих крепких мутантов. У одного из них на месте левого глаза красовался уродливый нарост. Другой был покрыт чешуёй, а сзади болтался рудиментарный хвост, повиливающий время от времени. Хромой посмотрел на людей в загоне, подумал немного и уверенно ткнул пальцем в молоденького парня из кочевников, сидевшего под бетонной стеной трибуны. Уроды зашли внутрь и, отгоняя пинками не в меру расторопных пленников, приблизились к парню. Кочевник попытался вырваться, тоненько заскулил, забился в крепких руках, но уроды подняли его на руки и потащили прочь. Парень заорал, смотря вокруг побелевшими от страха глазами, но остальные пленники проводили его равнодушными взглядами. Крик удалялся, потом перешёл на хрип и бульканье и, наконец, прекратился.
— Всё, отмучился бедняга, — проговорил сидевший рядом мародёр. — Надеюсь, им его на ужин хватит, и они не придут за добавкой.
С тяжёлыми мыслями Шуруп поднялся и прошёл по загончику, разминая затёкшие ноги. Пользуясь случаем, огляделся. Их держали за трибунами с торцевой части стадиона. Из-за бетонной конструкции было видно плохо, но парень рассмотрел, что уроды обосновались прямо на поле. Племя было небольшое. Особей пятнадцать-двадцать, что говорило или о том, что это недавно организованное племя, или это часть племени, отправленная на заготовку. Еды. Скорее второе, учитывая количество пленников в загоне. Значит скоро им предстоит переход к месту основного обитания племени. Темнело и Шуруп, поёрзав на жёстком бетоне попытался уснуть. В голову всё лезли и лезли безрадостные мысли. Где сейчас группа? Встали, наверное, на ночёвку в каком-то доме. Сейчас татарин опять приготовил свою вкусную шурпу, и они стучат ложками по котелкам, поглощая эту вкуснятину. А потом пьют ароматный чай или это горькое кофе закусывая хлебом с колбасой или джемом. И не вспоминают о бедном Шурупе. А что вспоминать? Ну был такой человек. Пропал сейчас. Так чего о нём лишний раз думать. И без этого забот хватает. Так все делают, сколько себя Шуруп помнит. Недолго побыл он Шуриком. Постепенно мысли стали расползаться, как ветхая тряпка и парень провалился в беспокойный сон.
Среди ночи Шурупа опять словно кто-то толкнул в бок. Парень поднялся с бетона и опять увидел перед собой три светящихся силуэта.
— Давненько не виделись, — с сарказмом подумал он.
— Мы старались не беспокоить тебя без надобности, — прошелестело в голове.
— Ну а сейчас какая надобность? Всё, я попал и помочь вам уже не смогу.
— Мы пришли тебя подбодрить. Ты сможешь нам помочь. Не падай духом. Верь.
Силуэты растаяли, оставив Шурупа в недоумении. Ага. Верь. Во что верить? В то, что из него получится отличное блюдо? Шуруп жаренный с луком и грибами? Или они намекали на то, что можно попытаться отсюда убежать? Шуруп огляделся. В лунном свете видно было вокруг очень хорошо. Уроды, стоящие на охране, не спали и, стоило парню сделать пару шагов, насторожились и нацелили на него свои самострелы. Нет. Отсюда не убежишь. Шуруп опять улёгся на холодный, жёсткий бетон и уснул. А под утро его и других пленников разбудили выстрелы.
Шуруп не пришёл ни через час, ни через два и даже через три часа. По любому с ним что-то случилось. Кляня себя за решение отправить парня в разведку без прикрытия, он дал команду выходить к торговому центру Шаману, а основной группе двигаться следом, не упуская проводника из поля зрения. И почему не сделать так с Шурупом? Вот что теперь с пацаном? Шаман покрутился на месте, несколько раз припадал к земле, куда-то выглядывал, потом вернулся к подразделению.
— Нашёл я его место наблюдения. Он там долго сидел, наблюдал за торговым центром. Судя по следам, к нему подкрались сзади.
— Он жив?
— Не знаю. На камнях кровь, но немного. Если бы убили на месте, крови по любому больше было бы. Скорее всего вырубили ударом по голове и утащили.
— Куда? В торговый центр?
— Нет. Там делать нечего. Ты же помнишь, он
