Что может сделать один человек?
На каждого, кого Сиенна помогала накормить, приходились сотни несчастных, смотревших на нее полными отчаяния глазами. Манила задыхалась от жутких пробок, грязного воздуха и проституции, которой занимались в основном подростки. Многих из них отдавали в лапы сутенеров родители, единственным утешением которым служила мысль, что их дети перестанут голодать.
И среди этого разгула детской проституции, нищеты, карманного воровства и прочих ужасов Сиенна вдруг почувствовала себя совершенно беспомощной. Повсюду вокруг нее человечность уступала место первобытному инстинкту выживания. От отчаяния люди теряли человеческий облик… и превращались в животных.
Сиенну вновь парализовала депрессия. Она вдруг остро осознала, в какой опасности находится человечество – оно оказалось на грани исчезновения.
Я заблуждалась, подумала она. Я не смогу спасти мир.
Охваченная приступом безумия, Сиенна вдруг бросилась бежать, не разбирая дороги. Она прокладывала себе путь сквозь толпу, отпихивая встречных и упрямо продвигаясь вперед.
Мне нечем дышать от окружающей меня человеческой плоти!
Сиенна снова ловила на себе изумленные взгляды. Она опять выбивалась из общей массы. Высокая блондинка со светлой кожей и забранными в конский хвост волосами. Мужчины похотливо пялились на нее, словно она была голой.
Выбившись наконец из сил, Сиенна вдруг поняла, что не представляет, как далеко и где именно оказалась. Стерев слезы с покрытого грязью лица, она увидела, что стоит посреди трущоб в окружении лачуг, слепленных кое-как из листов гофрированного металла и картона. Со всех сторон до нее доносился плач младенцев, а воздух был пропитан стойким запахом людских экскрементов.
Я прошла сквозь врата ада.
– Turista, – послышался сзади густой мужской голос. – Magkano? – Сколько?
Сиенна обернулась и увидела троих парней, похожих на волков, пускающих слюни. Сразу поняв, что оказалась в опасности, она метнулась прочь, но те уже окружили ее, как хищники, охотившиеся за добычей.
Сиенна закричала и стала звать на помощь, но на ее крики никто не отреагировал. Старуха, сидевшая на старой покрышке неподалеку, счищала гниль с луковицы ржавым ножом и даже не подняла головы на крик Сиенны.
Когда парни схватили ее и поволокли в крошечную хибару, Сиенна поняла, что ее ждет, и ее охватил ужас. Она отбивалась изо всех сил, но парни были сильнее и быстро повалили ее на старый грязный матрац.
Они разорвали на ней блузку, исцарапав нежную кожу. Когда она опять закричала, ей сунули в рот кляп из оторванного куска блузки, причем так глубоко, что она чуть не задохнулась. А потом перевернули на живот, прижав лицом к вонючему ложу.
Сиенна Брукс всегда испытывала жалость к малограмотным людям, которые продолжали верить в Бога, живя в этом полном страданий мире, но сейчас сама начала молиться… и молиться истово.
Господи, молю Тебя, убереги меня от всякого зла.
Даже во время молитвы она слышала, как парни гоготали и насмехались над ней, а потом стали грязными руками стаскивать с нее джинсы. Один из них, потный и тяжелый, взгромоздился ей на спину, и она чувствовала, как капли его пота падали ей на кожу.
Я девственница, подумала Сиенна. Вот, значит, как это будет у меня в первый раз.
Неожиданно мужчина повалился на бок, а его глумливый смех сменился криком ярости и боли. Падавшие на ее кожу капли горячего пота вдруг сменились целым потоком и стали стекать на матрац… расплываясь на нем красными пятнами.
Повернувшись, она увидела старуху с наполовину очищенной луковицей и ржавым ножом: теперь та стояла над насильником, из раны на спине которого хлестала кровь.
Старуха, угрожающе размахивая окровавленным ножом, посмотрела на остальных так, что те предпочли как можно скорее унести ноги.
– Salamat, – произнесла Сиенна сквозь слезы. – Спасибо.
Старуха жестом показала, что ничего не слышит.
Сложив ладони, Сиенна закрыла глаза и склонила голову, выражая свою признательность. Когда она вновь их открыла, старуха уже исчезла.
Сиенна тут же покинула Филиппины, даже не попрощавшись с другими членами их группы. Она никогда и никому не рассказывала о том, что с ней произошло в Маниле. Она надеялась, что таким образом ей со временем удастся обо всем забыть, но она ошибалась. По прошествии нескольких месяцев ее по-прежнему мучили ночные кошмары, и она нигде не чувствовала себя в безопасности. Она записалась в секцию боевых искусств и быстро освоила смертоносные приемы китайской техники дим-мак, но продолжала чувствовать себя в опасности везде, где бы ни находилась.
Депрессия вернулась, причем многократно усилившись, и у Сиенны совершенно пропал сон. Она заметила, что у нее начали выпадать волосы: с каждым днем на расческе их оставалось все больше и больше. За несколько недель, к своему ужасу, она облысела почти наполовину и сама поставила себе диагноз: алопеция, вызванная стрессом, излечить которую можно только снятием самого стресса. Однако при каждом взгляде на себя в зеркало она видела свою лысеющую голову, и сердце ее снова билось в тревоге.
Я выгляжу как старуха!
Сиенне ничего не осталось, кроме как побрить голову. Теперь она хотя бы не выглядела старой. Не желая походить на онкобольную после курса химиотерапии, она купила парик со светлыми волосами и носила его, стянув волосы в конский хвост. По крайней мере, она стала внешне похожей на саму себя.
Однако внутри Сиенна Брукс изменилась.
Я – паршивая овца.
В отчаянной попытке изменить свою жизнь, оставив прошлое в прошлом, она отправилась в Америку и начала изучать медицину. У нее всегда была тяга к врачеванию, и она надеялась, что, став доктором, сможет ощутить свою полезность… и хоть как-то облегчить страдания в этом полном боли мире.
График занятий был плотный, но учеба давалась ей легко, и, пока ее сокурсники штудировали учебники, Сиенна стала подрабатывать в театре. Постановки, конечно, были не шекспировскими, но благодаря ее способности к языкам и отличной памяти спектакли стали для нее своего рода отдохновением, позволявшим хоть на время забыть, кем она была… и стать кем-то другим.
Не важно кем.
Сиенна старалась убежать от себя с тех пор, как научилась говорить. Еще в детстве она отказалась от своего первого имени Фелисити и предпочла ему второе – Сиенна. Фелисити означало «счастливая», что никак ей не подходило.
Не думай о своих проблемах, повторяла она себе. Переключи внимание на проблемы мира.
Приступ паники, который она пережила на запруженных людьми улицах Манилы, породил в ней глубокую обеспокоенность перенаселением планеты. Вот тогда она и заинтересовалась взглядами Бертрана Зобриста, занимавшегося генной инженерией и выдвигавшего весьма оригинальные решения проблем перенаселения.
Он настоящий гений, пришла она к выводу, читая его статьи. Никто еще не удостаивался
