Она указывает направление, догадался Лэнгдон и бегом бросился по мостку. Брюдер едва поспевал за ним. Профессор мчался в темноте, следуя указателям со стрелками, направлявшими его к Медузе. Наконец он добрался до тупика с маленькой смотровой площадкой у самого основания правой стены водохранилища.
Картина, открывшаяся перед ним, поражала воображение. Из воды выступала огромная, выточенная из мрамора голова Медузы с извивавшимися на месте волос змеями. Впечатление от жуткого зрелища усиливалось тем, что голова была перевернута и располагалась шеей вверх.
Перевернута с ног на голову, как проклятые грешники, подумал Лэнгдон, вспомнив «Карту ада» Боттичелли и размещенных вниз головой в Злопазухах грешников.
Подскочил запыхавшийся Брюдер и озадаченно уставился на изваяние перевернутой головы горгоны Медузы.
Лэнгдон подозревал, что это изваяние, послужившее опорой одной из колонн, было скорее всего грабительски вывезено, чтобы использоваться в качестве дешевого строительного материала. А перевернутое положение головы, без сомнения, объяснялось суеверным представлением, что это лишит ее демонической силы. И все же он не мог остановить шквал нахлынувших на него ассоциаций.
«Ад» Данте. Финал. Центр Земли. Там сила тяжести меняет направление. Там верх становится низом.
От предчувствия по коже у Лэнгдона побежали мурашки, и он, прищурившись, вгляделся в красноватую дымку, окружавшую изваяние. Большая часть волос-змей Медузы была погружена в воду, но ее глаза находились выше поверхности подземного водоема и смотрели влево.
Лэнгдон со страхом перегнулся через перила и проследил за взглядом статуи, который был направлен на показавшийся ему знакомым угол затопленного дворца.
Через мгновение он его узнал.
То самое место.
«Нулевая отметка» Зобриста.
Глава 92Осторожно проскользнув под перилами, агент Брюдер тихо опустился в воду, которая оказалась ему по грудь. От холодной воды мышцы непроизвольно напряглись. Пол водохранилища оказался скользким, но позволял передвигаться достаточно уверенно. Немного постояв, чтобы освоиться, Брюдер подождал, пока круги на поверхности водоема успокоятся.
На какое-то время он даже задержал дыхание. Двигайся медленно, говорил он себе. Не создавай волнения.
На мостке наверху Лэнгдон, держась за перила, настороженно смотрел по сторонам.
– Все тихо, – прошептал он. – Поблизости никого.
Брюдер повернулся и посмотрел на огромную перевернутую голову Медузы, ярко освещенную красным прожектором. Вблизи она казалась еще больше.
– Двигайтесь в ту сторону, куда смотрит Медуза, – прошептал Лэнгдон. – У Зобриста была слабость к символизму и театральности… Не удивлюсь, если он поместил свое творение на одной линии с ее смертоносным взглядом.
Великие умы мыслят одинаково. Брюдер был рад, что американский профессор настоял на своем и спустился с ним в подземелье. Благодаря его опыту и чутью они практически сразу добрались до этого удаленного уголка водохранилища.
Под звуки доносившейся издалека «Данте-симфонии» Брюдер вытащил маленький водонепроницаемый фонарик, погрузил его в воду и включил. Прорезав толщу воды, яркий галогеновый луч осветил дно водоема перед агентом.
Не спеши, Брюдер, снова напомнил он себе. Не дай тебе бог что-нибудь задеть.
Не говоря ни слова, он осторожно двинулся вперед и медленно, как миноискателем, водил фонариком по сторонам, стараясь не поднимать волнения.
Продолжая держаться за перила, Лэнгдон с тревогой чувствовал, что дышать становится все труднее. Во влажном и спертом воздухе водохранилища кислорода явно не хватало. Наблюдая, как Брюдер медленно продвигается вперед, профессор говорил себе, что все обязательно будет хорошо.
Мы успели вовремя.
Пластик не успел раствориться полностью.
Команда Брюдера его изолирует.
И все же ему никак не удавалось успокоиться. Всю жизнь он страдал от клаустрофобии и знал, что само нахождение в подземелье заставит его нервничать. Над нами нависли тысячи тонн земли… которые держались на древних и уже вряд ли надежных колоннах.
Заставив себя не думать об этом, Лэнгдон снова огляделся, проверяя, не привлекли ли они ненужного внимания.
Все тихо.
Те немногие, кого он видел, стояли на других мостках и смотрели в другую сторону – туда, где играл оркестр. Брюдера, медленно бредущего по воде в дальнем углу, никто не заметил. Лэнгдон переключил внимание на руководителя группы СНР – луч его фонарика, направленный на дно, по-прежнему виднелся в толще воды.
Лэнгдон перевел взгляд наверх и вдруг боковым зрением заметил какое-то движение слева – перед Брюдером выросла зловещая черная фигура, поднимавшаяся из воды. Лэнгдон повернулся и стал всматриваться в угрожающую темноту, невольно ожидая увидеть вылезающего из воды левиафана.
Видимо, заметив фигуру, Брюдер тоже замер на месте.
На стене появилась черная тень высотой в тридцать футов. Почти ничем не отличавшаяся от той, что отбрасывал врачеватель чумы на ролике Зобриста.
Да это же просто тень, сообразил Лэнгдон, облегченно выдыхая. Тень Брюдера.
Попав в луч погруженного в воду фонарика, Брюдер отбросил на стену тень, совсем как Зобрист на видео.
– Это то самое место, – сообщил ему Лэнгдон. – Вы уже совсем рядом.
Брюдер кивнул и продолжил медленное движение вперед. Лэнгдон шел по мостку, держась рядом с ним. Они отходили все дальше и дальше, и Лэнгдон бросил быстрый взгляд в сторону оркестра, чтобы убедиться, что их никто не видит.
Ничего подозрительного.
Поворачиваясь, профессор вдруг заметил, как на мостке блеснул отраженный свет. Опустив взгляд, он увидел маленькую лужицу красного цвета.
Кровь.
Лэнгдон стоял прямо в ней.
У меня идет кровь?
Он не чувствовал никакой боли, но стал лихорадочно проверять, не поранился ли где-нибудь. А может, это уже реакция на невидимые токсины в воздухе?
Лэнгдон проверил нос, ногти, уши и, убедившись, что с ним все в порядке, стал озадаченно озираться, стараясь понять, как могла кровь оказаться на мостке, если кроме него здесь никого не было.
Приглядевшись к лужице внимательнее, он заметил крохотную струйку, которая текла вдоль настила и собиралась в выемке у него под ногами. Судя по всему, ее источник находился где-то впереди, и она стекала вниз по наклонному мостку.
Наверное, там кто-то ранен, решил Лэнгдон и бросил быстрый взгляд на Брюдера, который уже приближался к центру водоема.
Профессор быстро зашагал вдоль ручейка, который становился все шире. Что за чертовщина? Он бросился вперед уже бегом и вскоре оказался на самом краю мостка, упиравшегося в стену.
Тупик.
В полумраке вода вокруг переливалась алым, словно здесь только что разыгралась кровавая бойня. И тут, заметив, как вода капает вниз с мостка, Лэнгдон понял, что ошибался.
Это не кровь.
Красная подсветка в зале и красный настил на мостках окрашивали прозрачные капли в алый цвет, отчего они казались кровью.
Это простая вода.
Однако, осознав это, Лэнгдон испытал не облегчение, а страх. Приглядевшись к лужицам, он понял, что это следы мокрых ступней.
Кто-то только что вылез из воды.
Лэнгдон обернулся, чтобы предупредить Брюдера, но тот был слишком далеко, а музыка достигла фортиссимо с ревом труб и грохотом литавр. Звук был оглушительным. Лэнгдон вдруг ощутил рядом
