– Переносимся на юг острова. Там царит воистину свобода и равенство! Там правят такие же, как вы! И никто там не подчиняется притесняющим, несправедливым законам, по которым новые иммигранты живут в Акарасамме на положении бесправных, нищих обывателей.

Ещё объяснил, что уже побывал в нужном месте, проведя предварительную разведку. И даже успел пересказать, как живут люди на сороковых этажах и выше в «благословенной» столице. Так что организаторы резво вклинились в толпу, на ходу выкрикивая нужные распоряжения. Авторитетом они пользовались несомненным, так что общий настрой переселенцев оказался на нужной волне.

Затем гулко бухнуло несколько барабанов: команда к началу движения. Далее барабаны ухнули равномерно, подстраиваясь под шаг. Одним из условий, которые разрешали беженцам покинуть поле сопряжения, являлось хотя бы малейшее движение. Всё, что оказывалось статично, оставалось на месте. Вот потому все и двинулись, вот потому родители и тащили детей, иногда заставляя их двигаться резко, силком и вызывая тем самым недовольный плач и ор. Но не прошло и ещё нескольких мгновений, как вся толпа беженцев оказалась на Златоране. В его южных областях, непосредственно на побережье. Возле нужного города, заранее оговоренного с местными жителями.

Вроде никто не отстал, детей тоже никто не потерял. Так что невольный праздник с жаркой мяса и с танцами окончился, и полторы с лишним тысячи человек стали расходиться по выделенным для них местам ночлега. Опаснейшая эпопея завершилась благополучно. Ну и настроение у всех стало соответствующим: бравурным, восторженным, искренне благодарным.

Та же Оюкен, держащаяся вплотную к Труммеру с самого начала, на новой земле просто бросилась ему на шею, чуть не задушив в объятьях. И слезами заливалась, и благодарности бормотала, и даже себя несколько раз пообещала, нисколько этого не стесняясь.

Чего уж там было скрывать от самого себя, Поль изрядно возбудился от женских прелестей. Забыв при этом, что имеет дело с ачи. И даже стал оглядываться непроизвольно в поисках укромного уголка. Попадись такой сразу, он бы, наверное, не устоял. Но с такой толпой, да ещё и быстро, мечтать об уединении не стоило изначально. Поэтому он пообещал благодарной девушке от всей души:

– Я ещё не раз буду на острове, так что обязательно увидимся. Ты только устройся и дождись меня в ближайшие дни.

После чего развернулся и поспешил к морю, стараясь не оглядываться, чтобы себя ещё больше не расстраивать. Да и Тилиус поторапливал в ментальном общении:

«Ну и где ты там застрял? Мало тебе дома подобных существ? Так ты ещё и на бегу ухватить что-то пытаешься?»

«Не ворчи! – осаживал его а’перв. – Это было простое прощание с боевой подругой. И дальше поцелуев ничего не случилось бы. Всё-таки мы много пережили в окружении врагов, и она меня практически с того света вытянула. И если так уж справедливо разобраться, то отдохнуть мне и выспаться всё-таки не помешало бы».

«Надо же! Не ты ли утверждал, что плот захватить лучше ночью? Не ты ли доказывал, что тебе надо спешить с очередным трофеем к берегу, дабы вымолить прощение у дэмы?..»

«Оно-то так, конечно… Но как-то я сомневаться стал, что мне дадут дома отоспаться…»

С членами Совета получилось всё довольно быстро и приемлемо для обеих сторон. Посовещавшись, товарищи решили брать за одну ходку сразу четверых старцев. Тех подобный расклад более чем устроил. К тому же они на себе несли минимум снаряжения, амулетов и артефактов. Так что собирались и комплектовали четвёрки быстро. Скорей всего давно о таком мечтали, и в добровольцы рвались все без исключения. Так их и высадили четвёрками на берег первого сектора. Две группы начали работать в Параисе, одна – в Розморе.

Ещё и Труммер дал старикам должные советы: куда не соваться, где не выделываться, с кем вообще не связываться. И уж тем более не применять где и как попало свои умения, артефакты и разное оружие, пусть и не тотального уничтожения.

То есть дедушки выглядели вполне зубастыми и колючими в плане самообороны. Могли и выжить в чужой стороне. Могли и добраться до определённых секретов долгожительства. Тем более что, в общем, отношение к старым и дряхлым людям в секторах формировалось спокойное, уважительное, если вообще не всепрощающее. Мол, что с такого взять-то? Хотя на общем фоне остающейся преступности порой убивали любого, кто встанет на пути. Невзирая млад или стар.

И это если не вспоминать о таких столпах власти, как управляющий Имением или главный консул всего сектора. Эти могли невозбранно уничтожить любого смертного, даже не отчитываясь об этом перед дэмом. Исключения составляли лишь фавориты дэма, его любимчики, выдающиеся спортсмены и легендарные герои. За них могли… пожурить. А то и поругать.

Не говоря уже о самом дэме, которого звали Эмих Шумил, с не очень-то божественным прозвищем Рыбак. Хотя, в общем, он считался сравнительно прогрессивным, добрым и справедливым владыкой всего сущего, но и у него порой случались периоды мизантропии, кровавой агрессии и бессмысленного ужесточения законов.

За того же убитого дельфина, например, Эмих мог выжечь огнём всю рыбацкую деревушку. Порой и города ровнял с землёй. Что ему какие-то чужаки, случайно попавшиеся под руку? Пусть они хоть ю’десимы!

Но тут уж как повезёт.

Рвались на божественную плоскость? Получите и распишитесь!

Зато сам Труммер уже заранее спланировал, как он будет возвращаться к пирсам восемнадцатого сектора: на очередном трофейном острове. Если удастся провернуть такой трюк, то и отчитаться будет проще простого. Мол, двое суток плавал в море, прячась под корягой. Выжидал удобный момент для нападения. Ну и ещё чего-нибудь добавить без конкретики и явного вранья.

И как только избавился от благодарных беженцев, поспешил со своим другом в Пранный океан. На всякий случай и корягу прихватили, чтобы потом меньше пришлось поощеру врать. А вот там уже друзьям пришлось подумать.

Вся сложность заключалась в отсутствии у человека скоростного плавсредства. Кит переносил предметы и живые существа, попадающие в радиус вокруг него метров тридцать, ну может, чуточку больше. Если он сразу закинет а’перва на плот, то его огромную тушу засекут и моментально атакуют. Всё-таки некоторое время для перенастройки (двадцать секунд) между прыжками обязательно.

В другом случае, если Поль окажется на глубине в километр, от него только длинная камбала останется. А ещё следовало, прежде чем уткнуться в плот, чётко уяснить: где конкретно из врагов кто находится. Потому что, сразу лишая жабокряков сил, ударяя воздействием по всей площади, можно было повредить и плот, являющийся живым существом.

Всплывать с меньшей глубины? А какая глубина является максимальной, чтобы дозорные сразу не обнаружили тело кита? Ведь чем ближе к поверхности, тем проще выныривать а’перву сквозь толщу воды.

Пришлось