– Везде одно и то же, – посочувствовал им Труммер. – Наши старики тоже, пока не умрут, не уступают дорогу молодёжи.
Чем вызвал к себе ещё большую симпатию и всплеск новых откровений. Правда, экскурсоводы не только жаловались на свою долю непризнанных гениев, но ещё и про открываемые красоты города рассказывали. Потому что выступающая терраса кольцом окружала всё здание. Кстати, никого кроме них там больше не было. Видимо, эстетов, восторгающихся окружающими пейзажами, здесь проживало самый минимум.
Ну и Полю захотелось всё-таки подняться на самый верх. А по возможности ещё и с тамошними жителями пообщаться без свидетелей. А чтобы никто вдруг сдуру за ним не потянулся, ещё малость обессилил своих провожатых. Те сами и предложили:
– Мы вот здесь присядем, подождём.
– А ты уж сам осмотрись…
– Если сил хватает!
Так что Труммер начал подъём, оставив своих провожатых на каменном выступе в виде скамеечки. Причём чуть выше не стал спешить, а сделал всё возможное, чтобы с кем-то из обитателей дома пообщаться. Как ни странно, от него шарахались, отворачивали лица и чуть ли не пробегали мимо все, кто попадался на пути. И только на сорок пятом этаже, на одной из террас, он заметил старушенцию, которая не столько любовалась, сколько грела свои старые мощи под лучами местного красного светила.
Вот с ней разговор завязался легко и просто, бабушке немаленького семейства от скуки хотелось болтать с кем угодно. Плюс к этому добавилось и недовольство властями, разочарование в собственной жизни и ностальгия по утраченным возможностям. Так что собеседница наболтала столько, что Поль узнал массу важного и крайне необходимого. Особенно повезло со сведениями, касающимися иммигрантов.
Старушка сама оказалась из «понаехавших», жила здесь уже более пятнадцати лет и лет пять никуда со своего этажа не уходила.
– Вот умру, тогда меня и снесут вниз последний раз, – шамкала она ртом с недостающими зубами. – Сразу в крематорий. А пока живу здесь. Точнее, не живу, а мучаюсь, как и все мы здесь. Воду нам дают два раза в день по полчаса. Электричество – раз в день, на час, вечером. Благо, что наверху живём: все проблемы с канализацией – у соседей снизу.
О притеснениях иммигрантов (да и всех простых граждан без исключения) прозвучали воистину ужасные истории. Оставалось только плакать, выслушивая о притеснениях в быту, на работе и о прочей социальной несправедливости. Но тут Труммер постарался разделить надвое всё, что услышал. Руководствуясь соображениями: «Вдруг она привирает? Или из вредности власти поносит? Такие недовольные существуют во всех странах и образованиях».
Далее она поведала, что самые умные иммигранты (коль им успевают подсказать) сразу стараются бежать, уехать, уйти пешком на юг Златорана. Оказалось, что там несколько областей живут то ли при полном отсутствии контроля со стороны столицы, то ли при полной независимости. Строят там нормально, в классическом стиле. Дома – с лифтами. Сами постройки разносят широко друг от друга, засаживая открытые пространства парками и скверами. Работы хватает всем, но в основном она творческая, и никто не перенапрягается на ней. Ну и самое главное, там все равны и никто никого не притесняет.
Выслушав это, Труммер проворчал:
– Ну да, хорошо там, где нас нет.
– Эх, молодёжь! – грустно выдохнула старушенция. – Всё-то вы лучше знаете, да каждый в столицу норовит прорваться. А потом волосы рвёте да локти кусаете. А уж как мы все теперь своего проводника клянём, что он нас именно сюда забросил.
– Что значит клянёте? – сразу насторожился а’перв. – И что значит «именно сюда»?
– А ты-то сам откуда свалился? – нахмурилась в ответ старушенция. – И почему ничего не знаешь?
– Так я… морем приплыл, – выкрутился гость, практически и не соврав.
– Ежели так… Но всё равно небось слышал, что из полей сопряжения на материке переносить сюда группу людей может только проводник? – Получив кивок, продолжила: – Но там всё очень и очень хитро запутано, во время этого переноса. От проводника зависит одна треть при выборе направления. Но если переносимые им беженцы возжелают выбрать иное место, то туда и перенесутся, невзирая на пожелания своего проводника. Ну а наш до переноса соловьём заливался, агитируя отправляться прямо к столице. Вот мы и здесь… Тьфу! Сгорел бы этот гад на медленном огне!
Вот в этом аспекте Поль поверил старушке полностью. Разве что уточнил:
– Неужели на материке об этом никто не знает?
– Может, кто и знает, но мы – не знали.
Спускаясь вниз, по узкой и душной лестнице, Труммер много думал. Но не о том, как удачнее отсюда выбраться, а как правильно и верно попасть во второй раз, проводя огромную толпу беженцев. Иначе укоры совести ещё долго потом не дадут спать спокойно.
Глава двадцатая. Безвозмездная помощь
Что ещё всё время озадачивало Поля, так это странная неосведомлённость дэмов о Златоране. Особенно учитывая тот факт, что именно здесь сосредотачивалась необычайно высокая концентрация людей с паранормальными способностями. А ведь подобных умельцев всегда приветствовали в любом секторе. Им делали поблажки власти Ро́змора и Параиса, их носили на руках функционеры и тренеры из Долин Спортивной Элегии, им легче всего было пробиться по жизни, и они чаще всех достигали заветной мечты: проживания в Крепости.
Мало того, сами дэмы сулили златые горы любым добровольцам из а’первов, е’второв и уж тем более и’третов, если те соглашались пройти усовершенствования в Лабораториях. Слухи ходили разные о том, что дальше случалось с этими оши. Самые сказочные и оптимистические: улучшенные люди занимали трон в одном из многочисленных миров или становились диктаторами на планетах с экстремальными условиями проживания.
Не совсем оптимистические: оши среди нас. Но так просто их от нормальных людей не отличишь. Уродства на первый взгляд не видны. И таких замаскированных монстров тоже очевидцы видывали. И старались не вспоминать о таких встречах. Одно радовало в рассказах знатоков: самых страшных страшил отправляли на войны, постоянно ведущиеся в разных вселенных.
Но самые пессимистические слухи объясняли: большинство проходящих преобразования людей попросту умирают в страшных мучениях. И пусть это делалось во имя великой науки, и обещались немыслимые блага любому добровольцу, но количество желающих стать оши стремилось к нулю. Хотя опять-таки нечто во всех этих слухах было не так. Потому что любой дэм мог
