– Будет. И зелень будет. И сырное ассорти. И рыбка тоже будет.

– Значит, у тебя полно времени?

– А что?

– Там возле тебя поблизости есть телефон-автомат?

– Ну есть. А что?

– Позвони из него в «03» и вызови врачей.

– Зачем? Куда? – тут же страшно всполошился Апогей. – Кира, ты заболела?

– Не мне, дурачок! Зинаиде Митрофановне.

– А ей зачем? Она что, нашлась? Больная?

– Не знаю, как там самочувствие нашей тетушки, я ее пока что не наблюдаю. А вот у нее в квартире засела племянница, которая зловредно никуда не желает выходить! Так пусть хотя бы врачи ее потревожат.

– Но это же будет ложный вызов! Это нехорошо!

– А хорошо мне сидеть тут уже третий час подряд! – взорвалась Кира.

– Плохо.

– Солнце печет, я вся сварилась.

– Это тоже плохо.

– Ты мне друг?

– Конечно.

– Вот и сделай, как я тебя прошу. А с врачами я сама все улажу, когда они от племянницы выйдут.

– Точно?

– Да.

– Тогда жди. Скоро приедут.

И Апогей сдержал свое слово. Не известно, что он там наговорил врачам, но машина «Скорой помощи» примчалась, гудя сиреной, уже через двенадцать минут. Рекордное время. Кира даже подумала: вот если бы они и к настоящим больным приезжали с такой скоростью, сколько жизней можно было бы спасти.

Девушка проводила взглядом входящих в дом врачей, а минуту спустя и сама следом за ними шмыгнула в подъезд. Ей хотелось если не лично участвовать в беседе бригады «Скорой» с потревоженной племянницей, то хотя бы услышать ее. Но беседы никакой не состоялось. Врачи поднялись на нужный этаж. Позвонили в дверь, а потом вошли в нее. Никакого скандала, на который надеялась Кира, не произошло.

Это было тем более странно, что племянница, по наблюдениям Киры, не отличалась тихим нравом и слабым здоровьем. И должна была выложить нагрянувшим без приглашения врачам многое из своего богатого лексикона.

Еще больше изумилась Кира, когда по прошествии получаса, подъехала еще одна машина. На этот раз прибыли менты. Они также вошли в подъезд Зинаиды Митрофановны и поднялись, как проследила Кира, в квартиру тетушки. И остались там, а вот врачи уехали. Но не одни! Они вынесли на носилках чье-то тело, бережно укутанное простыней с головы до пят.

– Что случилось?! – кинулась к ним Кира. – Кто это?

Она вцепилась в простыню, санитар принялся ее оттаскивать. И Кира случайно дернула покрывало.

– Ой! – отшатнулась она в сторону, когда простыня сползла, обнаружив посиневшее лицо Вики с заострившимися чертами. – Господи, что с ней?

Врачи ничего не ответили. Да и что тут было говорить? Все и так предельно ясно. Они сурово посмотрели на Киру, вновь аккуратно прикрыли мертвую Вику, погрузили носилки в машину и уехали. А Кира осталась в полном оцепенении. Шок от увиденного был настолько велик, что девушка даже не сразу поняла, что ее мобильник звонит уже целых пять минут.

– Да, – поднеся трубку к уху, машинально произнесла она. – Леся, это ты? Как у меня дела? Хм… Плохо. То есть по сравнению с Викой хорошо. Но вообще-то плохо.

– Выражайся яснее! – потребовала Леся.

– Яснее? Ну, слушай. Только что мимо меня пронесли на носилках Вику.

– Она заболела?

– Знаешь… Она умерла.

На какое-то время Леся также потеряла дар речи. А когда вновь обрела его, то засыпала подругу вопросами:

– Как это случилось? Отчего она скончалась? Это убийство? Несчастный случай? Болезнь? Она была одна? Милиция уже там? А что говорят врачи?

Кира растерялась еще больше. Ни на один из заданных подругой вопросов у нее не было ответа.

– Приезжай сама, если такая шустрая, – сказала она ей наконец. – И все узнаешь.

Вторым человеком, кому Кира сообщила трагическую новость, стал Апогей. Он был тоже в шоке.