И Леся, воспользовавшись, что поезд ехал без остановок, и племянница никуда из него деться не могла, оставила ее мечтать у окошка, а сама, покинув свой облюбованный уголок в тамбуре, откуда вела наблюдение за «объектом», двинулась по следующему вагону в поисках чего-то этого самого радикального.

Оно попалось ей неожиданно. В вагоне почти не было народу. Только группа веселых туристов, распивших уже не одну бутылочку горячительных напитков и потому не обращающих внимания ни на кого вокруг. Еще какой-то дядечка мирно дремал на деревянной скамеечке. Возле его ног стояла потрепанная сумка с разъехавшейся «молнией», которую заменяла английская булавка. Но набили сумку так плотно, что булавка с возложенными на нее функциями не справлялась. И Леся углядела, что в сумке полно одежды. Вот оно!

Дядечка спал крепко. И Леся решилась. Схватив сумку, она шмыгнула дальше. В следующем тамбуре она остановилась с дико колотящимся сердцем.

– Я превратилась в воровку! – горестно произнесла она. – Катастрофа! Боже мой! Как я деградировала!

Однако моральные страдания не помешали Лесе с любопытством поворошить свой трофей. Сумка была до отказа набита старым тряпьем, которое хозяевам вроде бы и выкинуть жалко, но и надеть уже никогда не наденешь. Вот экономные граждане и свозят подобные вещи к себе на дачи, теша себя иллюзиями, что там, на природе – в огороде они еще сносят вышедшие из моды, но крепкие туфли, помятую фетровую шляпку, вытянувшийся свитер и брюки с заплатой на колене.

Без всяких колебаний Леся натянула на себя чудную длинную юбку в цветочек, линялую футболку неопределенного размера, а на голову нахлобучила белую войлочную панаму с большими полями. Бесспорно, панама была решающим штрихом в ее наряде. Она была уже не просто старой, а практически старинной. Такие панамы носили отдыхающие в Сочи еще в черно-белой довоенной кинохронике.

И именно панаму Леся оценила в триста рублей, сунув их в сумку, а сумку поставив на место у ног дремлющего хозяина. Она дала бы за панаму и больше, но боялась, что тогда у нее не хватит наличности на дальнейшую дорогу. Ведь еще не известно, как долго продлится их с племянницей путешествие. И как далеко оно их заведет.

Таким образом, на станции «Лебедевка» Леся вышла полностью переэкипированная и очень довольная своей ловкостью. Племянница по-прежнему целеустремленно и уверенно двигалась вперед, не оглядываясь по сторонам. Она прошла по лесной дороге, что потребовало от Леси определенной ловкости. Попробуйте красться по обочине, которая вся заросла репейником и прочими колючими и просто цепляющимися за одежду ветками, если на тебе длинная юбка, а панама с полями все время съезжает на глаза.

Наконец на каком-то размягченном бугорке она поскользнулась и шмякнулась прямо на сырую землю.

– О-ох! – выдохнула Леся.

Но дальше дела у нее пошли лучше. Племянница вышла к поселку. Появились его обитатели. И теперь на их фоне Лесина фигурка уже не выглядела такой одинокой и потому подозрительной. Племянница дошла до желтого двухэтажного домика. Толкнула деревянную калитку и вошла в садик, в котором на грядках с лопатой в руках копошилась маленькая сухонькая женщина. При виде здоровенной бабищи та выпрямилась и, прикрыв глаза рукой «козырьком», недоуменно воззрилась на гостью.

– Вика, ты что ли? – поразилась она. – Какими судьбами?

– Здравствуйте, тетя Вера, – прогудела Вика. – Вот тетя Зина меня к вам послала.

– Чего это? По делу или так? Проведать?

– По делу.

– Ну, коли по делу, тогда заходи в дом.

И старушка, загнав лопату в жирную землю грядки, которую она сноровисто перекапывала, сняла перчатки и засеменила в дом. Племянница пошла за ней. Леся осталась на улице. И разумеется, подобное положение дел ее никак не устраивало. Не за этим же она тащилась в такую даль, чтобы торчать непонятно где, не имея возможности подслушать разговор этой, как выяснилось, Вики и неизвестной старушки – тети Веры.

– Эх, была не была! – решила Леся и тоже вошла в садик.

Она искренне надеялась, что из дома ее не увидят. Прошмыгнув по дорожке, она осторожно, стараясь, чтобы не заскрипела ни одна ступенька, поднялась на крыльцо. А затем шагнула и в дом.

– Варенье у меня замечательное, – услышала она голос старушки. – Кушай, Викочка, на здоровье. Теплое еще. Сама утром варила. Из собственных ягодок. Вкусно тебе?

В ответ слышалось довольное чавканье. Леся только сглотнула голодную слюну. Сегодня ей еще не удалось пообедать. А на завтрак она всегда ограничивалась чашкой кофе с каплей молока. Так что услышав про свежее варенье и уловив его клубничный аромат, она заволновалась, а ее желудок совершенно взбунтовался. И начал бурчать так громко, что Леся даже испугалась, как бы старушка и племянница Вика не услышали эти звуки.

– А вот еще булочки возьми с молочком, – заботливо кормила старушка свою гостью. – Дорога-то ко мне из города дальняя. Сильно устала?

– Нет. Нормально.

– Может, поможешь мне с крышей?

– А что с ней?

– Кусок рубероида на сарае поправить надо. Течет.

– А лестница есть?

– Лестница найдется!

– Я вам помогу, – прозвучал голос Вики. – Только уж и вы, тетя Вера, не откажите мне в просьбе.