Бабочкин закончил с маскировкой следов нашей колонны, что-то вроде получилось, первый же дождь окончательно скроет все следы, и усталый пошёл к озеру. Бойцы направились с ним. Взбодриться хотели. А вернувшись через час голышом, постиранное нательное бельё и форму те несли на руках, развесили всё сушиться, накинули запасные портки и включились в дело.
За час до рассвета я велел всем построиться. Отдохнуть успели все, что бойцы, что летуны, пусть посменно, по пять часов, но хоть не будем выглядеть как сонные мухи. Оглядел строй. Все мои бойцы в чистенькой выглаженной форме вермахта, с бляхами фельджандармов, летуны в своих комбинезонах и шлемофонах, вооружённые трофейным оружием. Всех пленных водителей отправили к экипажу самолёта, то есть прикопали – извините, парни, война. Хотя какое извините, это вы на нас напали. Так вот, всё было подготовлено к вылету, и я уже сообщил, кто летит с нами, а кто нет, два лётчика из экипажа старшего лейтенанта Берёзова не летели. Они останутся тут. Более того, их задача за время нашего отсутствия не только замаскировать все следы взлёта, но и укрыть грузовики и бензовозы. То есть отогнать чуть в сторону, но не дальше двухсот метров, вырыть для каждой машины капониры и замаскировать ветками. Я планирую в будущем тут устроить аэродром подскока, где смогут садиться что бомбардировщики, что транспортники, пока топливо для них будет. Если немцы прочухают, могут разбомбить, вот и подстраховался, чтобы не накрыли всё разом. Если к тому моменту тут что останется. Ну, или партизанский отряд будет пользоваться бензином, грузы им будут доставлять, и есть чем заправить для обратного полёта. Нам столько не надо, до Берлина и обратно, потом летуны заправятся и улетят на свой аэродром, а мы уйдём в другой район и будем там действовать. Может, раньше разойдёмся с летунами. Возвращаться на эту поляну я не хотел, чуял, к моменту нашего возвращения тут будут меня ждать. Рано ещё, ну вот рано. Кстати, отдал одному из двух лётчиков, что остаются тут, запечатанное письмо. Передать требуется тем, кто выйдет на них, из советских парашютистов. Просто подстраховался.
Так вот, осмотрев строй бойцов и командиров, тут Бабочкин командовал построением и мне доложился, когда закончил, я осмотрел парней и негромко начал, но с каждым словом сила в моем голосе росла:
– Товарищи бойцы и командиры. Не так давно гитлеровские прихвостни решили убить товарища Сталина, организовав эту подлую со всех сторон акцию. Я со своими бойцами, узнав об этом, решил не дать совершиться такой подлости. Мы под видом немецких диверсантов прибыли в Москву и уничтожили как диверсантов, так и их пособников, в двух операциях участвовали и вы, уничтожая вора в законе, а потом на квартире его людей, но это уже была мелочь. Так вот, будучи возмущённым подобной акцией, я решил показать гитлеровцам, что мы тоже способны на подобные операции. Если немцы устраивали на улицах Москвы чуть ли не бои с применением гранат, то и мы сможем это провернуть. Так что слушайте боевую задачу. Я не обещаю, что мы все вернёмся, но могу пообещать, что нас внесут в историю, и особенности этой операции будут разбирать на уроках в военных училищах или академиях. Возможно, и на уроках истории в школе. Наша задача состоит в том, чтобы максимально незаметно долететь до Берлина, где совершить посадку неподалёку, желательно, как и сейчас, на лесной поляне. Замаскировать самолёт, оставив лётчиков нас дожидаться, после чего под видом солдат вермахта проникнуть в столицу Третьего рейха и провести несколько громких акций. Причём проводить мы их будем в Берлине в форме советских бойцов. Именно поэтому я приказал погрузить её на борт самолёта. Мы будем вести постоянный фоторепортаж наших действий, ведь не зря же за время работы под патрули мы смогли взять трофеями два фотоаппарата и большое количество фотоплёнки. Подробности операции будут озвучены на месте. На этом всё, командир экипажа и штурман ко мне, будем составлять маршрут полёта. Остальным разойтись. Вылет назначаю на пол-одиннадцатого, отдыхайте.
Да какой уж тут отдых, все были так возбуждены от шокировавших их планов операции, что усидеть на одном месте не смогли. Один боец уточнил у Бабочкина, о чём я говорил, под каких диверсантов мы маскировались? Ранее эту историю мы не озвучивали, так что, когда сержант с моего разрешения начал рассказывать, тут же все собрались вокруг него, я как раз ставил задачу. Летуны с завистью поглядывали на кружок бойцов вокруг Бабочкина, но слушали меня всё же внимательно, поглядывая на карту, что я расстелил на ящике из-под патронов.
– Смотрите. С этого транспортного аэродрома, каждую вторую ночь, в одиннадцать часов, курсом на Берлин вылетает пассажирский самолёт. Тоже «юнкерс», но не транспортный, как у нас, а чисто пассажирский. Немцы этими регулярными рейсами часто пользуются, а именно достаточно высокопоставленные офицеры. Отдых, командировки или по вызовам вылетают в Берлин. Неважно. Ваша задача такова, мы взлетаем примерно в то же время. Нагоняем его и пристраиваемся в хвосте. На борту нет бортстрелка, нас не должны обнаружить. Зенитчики и воздушная разведка знают о пролёте этого самолёта, постарайтесь сделать так, чтобы гул наших моторов если не совмещался, то хотя бы перекликался с пассажирским. Пусть думают, что это эхо от звука моторов, а не два летят, как будет на самом
