Пока наша офицерская штурмовая группа громила мятежников в городе, поступила команда на усиление удара с привлечением еще одного звена вертолетов. Тактика действий с воздуха оказалась верной и продуктивной, что и послужило к принятию командованием решения о выделении дополнительных средств личным составом 80-й отдельной разведывательной роты. Разведчики готовили оружие, снаряжая магазины трассирующими патронами.
— Работаем «трассерами», Сафаров! Быстрей! Быстрей!
С Иваном и Чернегой мы на ходу инструктировали разведчиков, улетавших на штурмовку противника. Обвешанные пулеметными лентами, магазинами к автоматам, они бежали на посадку к готовившимся к вылету боевым вертолетам. В небо уходили новые штурмующие группы разведчиков.
23 февраля 1980 года, в день Советской армии и Военно-морского флота, разведчики 80-й отдельной разведывательной роты дивизии сделали по 3–4 вылета на подавление мятежной своры в Кабуле. Результат был очевидным и не менее убедительным — к вечеру советское посольство деблокировали подразделения 103-й гвардейской воздушно-десантной дивизии, действовавшие в городе на боевой технике.
На следующий день разведчики с воздуха не работали: обстановка изменилась в лучшую сторону. Противник мелкими группами еще кое-где оказывал сопротивление, но совместными действиями парашютно-десантных подразделений и частей афганской армии, преданных правительству, мятежники были уничтожены и рассеяны. Дальше работал Царандой (милиция) и ХАД (служба безопасности) Афганистана. Наша задача по подавлению мятежа в Кабуле успешно закончилась без потерь.
А далее нам вменили дополнительную задачу по охране и обороне телевизионного центра в Кабуле, расположенного на горе Шердарваза с вершиной в 2232 метра над уровнем моря. Приказом командира разведывательной роты гвардии старшего лейтенанта Комара была сформирована сборная группа разведчиков, которая под командованием старшего лейтенанта Родина убыла для охраны телецентра. Вместе с Анатолием Артемовичем на телецентр убыл летчик-истребитель, авианаводчик Юра, выросший у нас в специалиста по дегустации спирта. Таким образом, командование соединения поручило разведчикам дивизии новую ответственную задачу. Разведка противника в зоне ответственности соединения, охрана резиденции Маршала Советского Союза С. Л. Соколова и литерной стоянки правительственных самолетов оставалась в силе.
К концу февраля 1980 года динамика событий в Афганистане перешла в резкую фазу обострения обстановки. Силы афганского сопротивления активизировались по всем направлениям: мятеж в Кабуле, выступления оппозиции в провинциях, переход частей афганской армии на сторону мятежников накалили ситуацию до критической. Вооруженная оппозиция, выступив с серьезной заявкой на кардинальное изменение ситуации и расстановку сил в свою пользу, пыталась «отсечь» ограниченный контингент советских войск от дальнейшего участия в афганских делах. Но только на первых порах! В дальнейшем оппозиционные Бабраку Кармалю силы поняли важный момент, в котором ими советским войскам в Афганистане отводилась главная роль в решении многих вопросов, интересующих противников нового правительства.
Серьезное беспокойство у Кармаля вызывала обстановка, сложившаяся в восточной провинции страны — Кунаре, откуда все чаще поступали сообщения об изменах частей регулярной армии. Последняя информация о переходе к мятежникам 30-го полка 9-й горно-пехотной дивизии специального назначения под командованием майора Рауфа, расположенного под Асмаром, разгневала руководство Афганистана.
Горные «рейнджеры» изменили правительству Амина еще 20 августа 1979 года — до ввода советских войск в Афганистан, но им удивительным образом удавалось не раскрыть своих истинных намерений ни перед Амином, ни перед сменившим его Бабраком Кармалем. Командование мятежного полка, оценивая обстановку, активных действий не предпринимало, накапливало силы и средства.
Командир полка майор Рауф, его начальник штаба имели высшее военное образование, окончив в Москве академию имени М. В. Фрунзе. Тактику действий частей и подразделений сухопутных войск Советской Армии они знали прекрасно. Полк под их командованием был оснащен техникой и вооружением по штатному расписанию, экипирован и готов для действий в горных условиях.
На первом этапе командир мятежного полка явно не выступил против правительства Кармаля, хитрил, создавая иллюзию борьбы с вооруженной оппозицией. Реально же дело обстояло так: ряд родственников майора Рауфа были полевыми командирами душманских формирований, которые он, прикормив, объединил под своим командованием. Вместе с тем, Рауф слал регулярные донесения в штаб своей дивизии о, якобы, успешно проводимых им боевых операциях против врагов революции. Он требовал у своего командования дополнительное вооружение, боеприпасы, продовольствие и снаряжение. Заявки Рауфа удовлетворялись, что позволило мятежному полку обеспечить себя всем необходимым довольствием.
Не подозревая о предательстве Рауфа, в расположение мятежного полка однажды прибыл начальник политотдела 9-й горно-пехотной дивизии, чтобы отблагодарить личный состав за его службу новому правительству. Вертолет с начальником политотдела, совершив посадку на мост недалеко от штаба полка, был тут же захвачен мятежниками. Горные стрелки, рейнджеры афганской армии прибывшему начальству вместе с экипажем вертолета отрезали головы и повесили за ноги на ветках деревьев. Экипаж второго вертолета, прибывшего к мятежникам с грузом, постигла такая же участь.
Командование мятежного полка сделало очередной запрос на следующий вертолет и пригласило в гости командира дивизии. Подлетев к расположению мятежного полка, пилот комдива обратил внимание, что на площадке приземления никто не встречает начальство, как это принято. На втором круге над крепостью — штабом полка он не увидел государственного флага республики. Почувствовав неладное, он возвратился на базу.
В то же самое время один из сержантов мятежного полка убежал в Пакистан, но через несколько дней возвратившись в Афганистан, доложил об измене в Министерство обороны. Рауф официально поднимает мятеж, объявив об этом личному составу, и уводит полк в Пакистан, где проводит переформирование и возвращает его обратно в Афганистан на позиции в районе населенного пункта Барикот, в 3 километрах от пакистанской границы. Полком командует начальник штаба (Рауф остался в Пакистане).
В сложившейся обстановке правительство Афганистана приняло решение об уничтожении мятежного полка и недопущении его выступления на стороне оппозиции, что служило плохим примером для других частей афганской армии. Бабрак Кармаль настоял перед руководством оперативной группы Министерства обороны СССР о проведении боевой операции против мятежников силами советского воинского контингента. Руководитель оперативной группы Министерства обороны СССР Маршал Советского Союза С. Л. Соколов принял личное участие в разработке плана операции и проведении боевых действий в провинции Кунар. О ней я подробно написал в книге «Афганский разлом. Истоки мирового терроризма».
В ходе этой операции мне было приказано командовать группой охраны Маршала Советского Союза С. Л. Соколова и сопровождать его в район боевых действий.
