— Командир разведывательной роты дивизии, гвардии старший лейтенант Комар, — представился Иван экипажу «восьмерки».
Обменявшись рукопожатием, мы познакомились с экипажами других вертолетов, которые готовились к вылету. Вертолетчики были веселы, энергичны. Покуривая, мы разговорились в ожидании команды. Выяснилось, что конкретной задачи никто не знает.
— Мне приказано, — пожал плечами командир вертолетчиков, — подъедет начальство, уточнит. Через пятнадцать минут мы будем готовы.
— Мы с тобой на «восьмерке», Валер, на ней командир звена, — наклонившись ко мне, уточнил Иван.
— Понял, Вань. Мне теперь, что калым, что Колыма — все едино.
Хохотнули. Какая нам разница, на чем лететь? Ситуация принимала такой оборот, что события развивались непредсказуемым и никому неведомым образом. На большой скорости к стоянке подлетел «Мерседес» черного цвета, из которого вышел человек высокого роста в форме советника и направился к нам.
— Товарищи офицеры, — на всякий случай скомандовал командир вертолетчиков.
— Здравствуйте, товарищи офицеры!
— Здравия желаем!
Товарищ в форме советника представился генералом оперативной группы Министерства обороны.
Без особых церемоний он довел, что ему поручено командованием ввести нас в оперативную обстановку и поставить задачу на действия по подавлению мятежа в Кабуле. После чего уточнил:
— В Кабуле серьезнейшая обстановка, товарищи. Мятежники окружили советское посольство, строят завалы и готовятся к штурму. Вокруг посольства баррикады с десятками и даже сотнями вооруженных людей, которые ведут бой с наземными войсками. Применить по ним тяжелое вооружение мы не можем — будут многочисленные жертвы среди мирного населения. Вертолетам также нельзя работать бортовым оружием, что, очевидно, тоже понятно. Ваша задача: автоматно-пулеметным огнем с бортов вертолетов нанести поражение мятежному отребью на баррикадах. Патронов не жалеть, боеприпасы подвезут. Вопросы?
— Ведут ли бои с мятежниками афганские подразделения, товарищ генерал? — спросил Комар.
— Ведут, товарищи. Наши войска тоже вступили в бой. Сейчас главная задача — деблокировать посольство. На технике к нему не пробиться — мешают завалы, баррикады, теперь все зависит от вас.
— Понятно, товарищ генерал.
— Удачи вам, ребята! По местам!
— Спасибо.
Мы с Иваном подбежали к «восьмерке» командира звена. Рюкзак с боеприпасами, водой и продовольствием я швырнул за топливный бак, выкрашенный желтой краской. Пока «вертушка» «раскручивала» винты, я осмотрелся, зацепился поясом безопасности, чтобы не выпасть из вертолета. Проверил крупнокалиберный пулемет с колиматорным прицелом, пришвартованный к полу вертолета, наложил на приемник ленту, снаряженную трассирующими и бронебойно-зажигательными патронами, закрыл крышку ствольной коробки. Устроившись за пулеметом, нашел упоры для ног и, проверив устойчивость тела в положении для стрельбы, несколькими тренировочными движениями стволом по кругу, влево, вправо, вверх, вниз изготовился к стрельбе. Все равно, что-то не так. Сдвинулся влево, чтобы угол зрения увеличить вперед — в перспективу. Кажется, в порядке. Иван, открыв блистер правого борта, также приноравливался с автоматом к ведению огня с вертолета.
— Иван, как?
— В порядке, Валер!
— Ну, бля, я такого еще не испытывал!
— То ли еще будет, Вань!
Несущий винт главного редуктора с легким свистом набирал обороты, вращаясь все быстрей и быстрей. Лопасти крутившегося винта заложили уши звонко-свистящим, переходящим в хлопанье звуком. Наша пара Ми-8 катилась по «бетонке», выруливая на взлетную полосу. Далее, километрах в семи восточней аэродрома, на фоне кучевых облаков проецировалась Черная гора.
В синеватом мареве керосиновой гари я видел рулившего за нами ведомого и «крадущихся» следом «двадцать четвертых», хищно ощетинившихся навесным оборудованием неуправляемых реактивных снарядов. Развернувшись на заснеженный Пагман, приготовились к взлету: контрольный подъем, спуск, небольшой разбег и «восьмерочка», оторвавшись от «бетонки», пошла в набор высоты.
В открытой двери вертолета замелькали пестрые квадратики окраин Кабула, кучки грязных, махавших руками бачат. Сеточка городских кварталов становилась мельче — вертолет забирался все выше и выше, утопая в смоге отработанных газов, продуктов горения, охвативших утренний Кабул…
Удерживающий от выпадения с борта вертолета пояс безопасности фиксировал положение тела относительно пулемета и не позволял высунуться в дверь, чтобы остудиться воздушным потоком. «Схватывая» по курсу полета условные цели пулеметным стволом, я удерживал их в кругах колиматорного прицела, затем, переводил точку прицеливания на другой, третий объект, приспосабливаясь к наиболее удобной позиции для ведения огня.
Мы вышли к центру Кабула, куда по замощенным улочкам устремились танки, «бэтээры», толпы людей — противник или мирные люди, идущие в дуканы или базары столицы? Реагирую на перекошенное лицо борттехника с поднятой рукой — внимание!
Открывшаяся панорама множества завалов, баррикад, перегородившей улицы техники рассредоточила внимание по выбору цели. Мне даже показалось, что люди на одном из завалов нам машут руками, но эта иллюзия в оценке ситуации оказалось ошибкой, едва не погубившей нас — снизу велся прицельный огонь.
Боевым разворотом на левый борт вертолет «сваливается» на кварталы заваленного мусором города. Улица с толпами стреляющих по нам людей неслась на меня с бешеной скоростью. Совмещаю круги прицела с вооруженной толпой на ближайшей из баррикад и нажимаю спуск пулемета. Длинная очередь зеленоватых трассеров сметает мятежников первых рядов, опрокидывая их наземь. Оставшаяся шайка оцепеневших боевиков не успевает реагировать на огненный смерч и кучу окровавленных трупов — по ней из автомата «прошелся» Иван. В толпе мятежного сброда свинцовый огонь «пробил» «коридор» на ширину заваленной конструкциями и труппами улицы. Переношу огонь в глубину дворов и кварталов, отсекая вооруженных людей от трущоб и узких переулков, откуда стреляют мятежники. Веду стволом вдоль обшарпанных домов, всаживая очередь за очередью в рассеявшиеся кучки вооруженных людей. Не нравится? Экипажи «двадцать четвертых», летевшие за нами, завершают атаку шквалом огня — Чернега с Петрухой били наповал.
С глубоким креном уходим в набор высоты, вызывая перегрузку, швырнувшую тело назад. Подтянувшись к пулемету, ловлю кругами прицела остатки кое-где не успевшей схлынуть в подъезды толпы. С высоты ста метров хорошо видна вооруженная орда, бегущая в узкие проходы
