– Почему ты об этом спрашиваешь? – раздался в трубке ледяной голос матери.
Это не был ответ на вопрос. Но по испугу в голосе Эрики Моне Натали поняла, что ее ответ утвердительный.
Натали откашлялась:
– Потому что сейчас я нахожусь в Муринском дворце.
Тогда, после затянувшейся паузы, Эрика тяжело и протяжно вздохнула.
– Что ж, – сказала она. – Раз так, то я могу дать лишь один совет. Тысячу раз подумай, прежде чем делать то, что задумала. Поверь, ты можешь сделать только хуже.
– Объясни мне, – прошептала Натали, хотя ей хотелось кричать. – Расскажи, кто я на самом деле. Как случилось, что ты дошла до такой жизни с наследницей короля на руках?
– Я сказала ему, что ты умерла, – ответила мама, как нечто само собой разумеющееся. Зато Натали почувствовала, как в ее сердце вонзилась раскаленная игла. Жизнь ее разделилась на то, что было до этого звонка и что будет после. Единственное, что она могла делать в эту минуту, – это держать телефон возле уха и смотреть перед собой. Эрика же восприняла молчание дочери как знак продолжать свой рассказ. И она продолжила его так же безмятежно, как начала. От недавнего испуга, казалось, не осталось и следа. – Моя любимая служанка вынесла тебя из дворца и ждала в условленном месте. Королю я сказала, что одна из близняшек умерла при родах, и он мне поверил. От прессы мы с самого начала скрывали, что у нас будут близнецы. Так нам советовала мать Джоффри, как будто предвидя будущее. Хотя она, будучи мудрой женщиной, могла просто бояться, что один ребенок и впрямь окажется мертворожденным. Джоффри сразу согласился. Он не любил показывать слабости своей семьи. Даже если это были мои слабости.
Тысячи вопросов роились в голове Натали. И каждый вопрос сопровождался рядом эмоций, вылившихся вместе в настоящий ураган. Но Натали не даст воли своим чувствам. По крайней мере, не сейчас. Через несколько часов ей выступать с речью на благотворительном мероприятии, поэтому пока не до истерик.
Так Натали задала маме единственный вопрос, на который была способна:
– Зачем?
Эрика вздохнула. А Натали подумала, что они с матерью не просто не были подругами. Она вообще не знала, кто такая ее мать. И могла никогда не узнать.
– Я хотела иметь хоть что-то свое. И пока ты не выросла, ты была моей.
Натали прислонила ко лбу дрожащую руку.
– Тебе не пришло в голову, что я когда-нибудь узнаю?
– Мне казалось, это невозможно, – ответила Эрика после недолгой паузы. – Ты всегда была такой прилежной ученицей. Много читала, целиком отдавалась учебе. Тебе не было дела до европейских знаменитостей. И я уж точно не могла представить, что ты встретишься с кем-то из королевской семьи Муринии.
– И все же это произошло, – проговорила Натали сквозь подступивший к горлу комок. – В лондонском туалете. Представь себе мое удивление. Если можешь, конечно.
– О, Натали, – протянула мама, и Натали на мгновение показалось, что она извиняется. Что сейчас Эрика Моне попытается хоть как-то исправить содеянное. Но, видимо, она и впрямь плохо знала свою мать. – Ты так любишь все драматизировать.
После такого уже ничего не скажешь. Точнее, Натали могла бы подобрать слова, но уже не видела смысла. Отключив телефон, она не меньше получаса сидела на краю кровати, глядя в стену напротив. Она пыталась сложить в голове мозаику этой истории, но все ее мысли возвращались к одному. К тому, что Эрику Моне не изменить. Эрика Моне никогда не сможет стать той мамой, которую всю жизнь хотелось иметь Натали.
Но теперь подтвердилась главная истина – Натали действительно была принцессой по крови. Она – родная сестра Валентины, а значит, имеет полное право находиться в Муринском дворце.
Хоть в чем-то наступила определенность.
«Но Рудольфо все равно не твой, – шептал внутренний голос. – Даже перестав тебя ненавидеть, он никогда не станет твоим».
Тяжело вздохнув, Натали снова включила телефон.
«Мы действительно сестры, – напечатала она Валентине. – Я спросила у матери. Когда мы снова встретимся, я все тебе расскажу».
В считаные секунды голова начала раскалываться от боли. Натали прижала к вискам указательные пальцы. Теперь жизнь уж точно не будет такой, как раньше.
«Валентина, если ты не объявишься в ближайшее время, я стану женой твоего жениха. Но я не хочу быть тобой до конца жизни. Мы договаривались на полтора месяца. Срок подходит к концу».
Отправив очередное CMC, Натали несколько минут смотрела на экран телефона в наивном ожидании.
Ответ, как всегда, не пришел.
Глава 11
Последние часы перед свадьбой Рудольфо провел в поисках невесты. Были вещи, о которых он хотел сказать ей только глядя в глаза.
Ему пришлось тайно следить за слугами по коридорам, а двоим даже дать что-то вроде взятки. Только так удалось отыскать тайные покои принцессы. Кивнув двум охранникам, Рудольфо вошел внутрь. Он прошел пустую комнату для чтения, кабинет и обеденный зал. Только потом, войдя в резные деревянные двери, принц наконец оказался в спальне невесты.
Валентина сидела на кровати так, будто ожидала его появления. Свадебного платья на ней не было и в помине. Принцесса была одета прямо противоположно событию – в узкие джинсы, балетки и мешковатую футболку. Вокруг ее шеи был несколько раз обернут легкий шарф абрикосового цвета. Медные волосы были просто убраны наверх и закреплены парой заколок. Здесь же покоились большие солнечные очки. Рудольфо закрыл дверь и остановился как вкопанный.
Женщина могла так одеться, выходя на пару часов в кафе. Ни в каких обстоятельствах нельзя было представить в таком одеянии принцессу, собирающуюся идти к алтарю.
– Похоже, ты не сильно торопишься, – заметил Рудольфо чуть холоднее, чем хотелось. – Прости, конечно.
Валентина, казалось, действительно ждала его прихода. Она не выказала ни грамма удивления. Она не сказала ни слова. Принцесса просто смотрела на него. Почти безвольно. Словно она смирилась с участью, навязанной ей Рудольфо. Но Рудольфо надоело испытывать чувство вины. Он устал бесконечно оправдывать чьи-то ожидания. В том числе свои собственные. Он не бестелесный призрак – ни в своей жизни, ни в чьей-то еще.
– Прости, принцесса, – начал Рудольфо. Он не помнил, когда последний раз просил у кого-то прощения. Но для начала разговора с Валентиной эти слова казались наиболее подходящими. Тем более принцу было за что извиняться. – Уверен, ты меня понимаешь.
Нет, она его не понимала. Валентина села ровнее на кровати и только сейчас отвела от него взгляд. Прошло несколько секунд, прежде чем она вновь посмотрела Рудольфо
