Вы ведь не собираетесь расстрелять его вообще без суда и следствия?

– Я сказал, что не хочу пачкать руки в его крови.

– Верно, вы не единожды повторили это, но ничего не пояснили. Вы упоминали про какой-то план. Быть может, настало время посвятить меня в него?

– Настало. Но сначала налейте мне еще стаканчик каталонского. От этой истории у меня словно песок в горле.

Адъютант, исполняя роль Ганимеда[92], наливает коньяк и подносит полковнику, который осушает стакан залпом. Затем, раскурив очередную сигару, приступает к обещанным объяснениям.

– Я говорил о событиях, происшествиях, совпадениях… Не так ли, айуданте?

– Именно так, полковник.

– Так вот, допустим, я сведу их воедино и изложу историю в виде связного рассказа, монолога? Насколько мне известно, друг Роблес, вы не мастак говорить, поэтому вам не даже не придется утруждать себя, вставляя слово, пока я не закончу.

Молчаливый Роблес кивает в знак согласия.

– Прежде чем прибыть сюда я предпринял определенные меры, – продолжает Урага. – Узнав о них, вы наверняка воздадите должное моему таланту стратега, хитреца, или уж как вам заблагорассудится меня назвать. Я сказал, что пленники не достигнут места назначения и что дона Валериана и доктора ждет смерть. Им предстоит отправиться в могилу, не навлекая скандальных подозрений ни на одного из нас. С целью добиться этого я нанял палача, который свершит работу без прямых указаний с моей стороны.

– Кто? – спрашивает адъютант, позабыв про обещание молчать.

– Не перебивайте!

Лейтенант прикусывает язык.

– Полагаю, вам приходилось слышать о меднокожем господине, которого зовут Рогатая Ящерица? – спрашивает Урага трагикомическим тоном. – Если я не ошибаюсь, вы знакомы. И если, опять же, я не ошибаюсь в расчетах, вас ждет удовольствие видеть его здесь сегодня вечером, либо завтра поутру. Его появление будет обставлено несколько эксцентрическим образом. Не сомневаюсь, он ворвется в наш лагерь на полном скаку, в компании нескольких десятков своих размалеванных воинов. И не удивлюсь, если эти демоны нанижут на копья пару-другую наших бравых улан. Это будет зависеть от того, окажутся ли наши valientes[93] достаточно глупы, чтобы оказать сопротивление. Думаю, едва ли. Скорее всего, станем свидетелями того, как они кинутся удирать во весь опор при первом же боевом кличе индейцев. Мы с вами, Роблес, поступим таким же образом, но, как полагается благородным рыцарям, захватим с собой дам. Бросить их на милость дикарей, не предприняв попытки спасти, будет верхом трусости, и мы носа не посмеем показать в поселениях от стыда. Поэтому мы должны сделать все возможное, чтобы увезти дам. А вот за то, что мы не смогли помочь пленникам-мужчинам, нас никто не осудит. Боюсь, их ждет судьба быть проткнутыми полудюжиной команчских копий, а то и всей дюжиной. Больно думать об этом, но тут уж ничего не поделаешь. Всего лишь очередной эпизод приграничной жизни. Ну, сеньор айуданте, теперь вам понятен мой план?

– Раз уж мне наконец разрешено говорить, я скажу, что да. По крайней мере, у меня появилось смутное представление о нем. Если коротко, уяснил я следующее: вы подстроили так, что Рогатая Ящерица совершит притворное нападение на наш лагерь, пристрелив или заколов, если придется, наших бедных солдат?

– В этом нет ни малейшей необходимости, и маловероятно, чтобы ему пришлось делать это. Как и полагается хорошим мальчикам, уланы обратятся в бегство при первом кличе индейцев. Не стоит переживать за них.

– Так или иначе, Рогатая Ящерица уладит проблему с нашими пленниками и возьмет всю ответственность на себя. Если я правильно понял, задумка в этом и состоит?

– Вот именно.

Вернувшись к изначальному плану – злодейскому умыслу, столь хладнокровно и насмешливо изложенному, Урага предпринимает шаги к его исполнению.

Для начала он приказывает, чтобы его коня, или вернее, скакуна Хэмерсли, взнуздали и привязали позади палатки. То же самое проделывается с лошадью Роблеса. Приготовлен также мустанг для Аделы Миранда – ее собственная Лолита, и мул для метиски. Кони солдат как были, так и остаются под седлом.

Непосвященные в дело уланы заинтригованы причинами таких приготовлений, но не так сильно, как стоило ожидать. Они привыкли исполнять