– Да как ты смеешь, негодяй говорить мне такие слова? Я сейчас позову охрану.
– Простите, – сказал Егор, – вы все равно никого не позовете, ваше величество, я просто хотел сказать, что мы спали с ним рядом, но разбудили его, а могли разбудить меня, простите, это во мне ревность говорит. Исчезновение Али может означать одно из двух. Либо его схватили люди Джамала, либо те, кто шпионит за вами. И я даже не знаю, что хуже.
– Хуже последнее, – сказала Тамта, – хуже настолько, что об этом вообще лучше не думать. В первом случае убьют только его, а во втором нас обоих, – хладнокровно пояснила Тамта.
Гнев ее прошел, поскольку на первый план выступили очень важные обстоятельства.
– Спасибо за прямоту, – поблагодарил Егор, – давайте, обсудим первый вариант, раз вы даже думать не хотите о втором. Али говорил, что вы обещали ему помочь.
– Я навела справки, – холодно сказала княжна, – через канцелярию. Никакой официальной информации об аресте этого человека нет. Ах черт, вот почему они меня заподозрили. Говорила же мне мама, никогда никому не делай добра. Как же я могла допустить такую оплошность. Значит, Али у них в руках. Боже мой, что теперь со мной будет? Что делать, скажи мне умник. Ты пришел спасти своего друга, рискуя собой. Ты благороден и умен. Скажи, что мне делать?
– За вашей спиной стоит грузинский царь, – сказал Егор, – я не думаю, что ваш муж станет ссориться с ним. Супружеская неверность слишком ничтожный повод для войны, хотя и достаточный для развода. Я прошу вас помочь моему другу и вашему возлюбленному. У него нет защитников и покровителей кроме вас.
Тамта, кусая губы, смотрела на Егора.
– Все отрицать, – наконец произнесла она, – пусть сначала докажут. Что же касается твоего друга, то для него лучше сейчас умереть. Вот так.
– Это жестоко, – заметил Егор.
– Жизнь вообще очень жестокая вещь. Ты ведь не маленький мальчик. Разве ты еще не понял этого? А теперь уходи немедленно.
– Простите, каким образом?
– Я не знаю. Как хочешь, только уйди из моих покоев.
– Вы не станете помогать Али? – кротко осведомился Егор.
– Нет, он сам во всем виноват. Более того, я позабочусь о том, чтобы он держал язык за зубами. Уходи.
Егор поднялся с пола. Нависнув над хрупкой фигурой шахини, кивнул ей и направился к двери.
– Эй, ты куда, – окликнула его Тамта, – там стража.
Но Егор, не слушая ее, толкнул дверь. Стоявший к нему спиной гвардеец, оглянулся и тут же рухнул замертво под ударом Егоркиного кулака.
Обратный путь он проделал по памяти, вспоминая повороты, проделанные в сопровождении проводницы. Встречал людей, которые удивленным взглядом провожали его богатырскую фигуру. Точно так же он вышел в хозяйственную пристройку, пересек двор, зажав нос заблаговременно, и оказался на улице. В свой дом он вошел крадучись, стараясь не производить шума, но жену все равно разбудил.
– Когда уже ты перестанешь бродить по ночам, – жалобно сказала Мариам, – спать не даешь, где ты был опять?
– Прости, милая, – сказал Егор, – спи, утром поговорим.
Мариам послушно опустила голову и замолчала. Поняв, что она спит, Егор нащупал в стенной нише кувшин с узким горлом, и бесшумно ступая, прошел на веранду. Ночь близилась к концу. Горизонт над морем заметно порозовел. Егор вытащил пробку из кувшина и припал к нему губами. Отсюда были видны черепичные крыши расположенных ниже домов, верхушки крепостных стен. И та самая башня, в которой Али, а затем и Егор томились в заключении. Глядя на нее, Егор пытался ухватить какую-то важную мысль, догадку, которая крутилась на краю его сознания, но так и не далась ему. Егор дождался восхода солнца и пошел спать, говоря себе, что не всегда утро вечера мудренее. Однако вернемся на холм, господствующий над городом.
– Ну, как вино? – спросил Иблис.
– Великолепное, – отозвался Али.
– Лучшее, какое только можно найти в этой области, – довольно сказал начальник джинов, – такое подают в райских кущах.
– Вот это ты врешь, ничего там не подают. Одни пустые обещания.
– Я так и знал, что все это вранье! – торжествующе воскликнул Иблис. – Послушай, Али. Ты начинаешь мне нравиться. Ты – искренний. Говоришь правду, не взирая на лица. Если бы кто со стороны услышал наш разговор, подумал бы, что ты джин, а я богослов. Но все равно, мы должны соблюсти кое- какие формальности. Полетаем немного?
– Это еще зачем? – удивился Али. – Хорошо сидим, вино пьем. Не знаю как ты, а у меня от полетов все обратно может выйти.
– Так я же говорю – формальности надо соблюсти. Нам пора.
– Послушай, джин, – сказал Али, – я все понимаю. У тебя такая работа. Но ты меня этим не удивишь. Не забывай, с кем имеешь дело. Ты меня искушать собрался? Но я все это знаю. Что там первое? Поднимешь меня на гору и скажешь, прыгай. И пусть твой бог спасет тебя.
– Допустим, – сконфуженно сказал Иблис.
