• гидом в Грузии, Вьетнаме, Индии, Иране, доход – 50-200 долларов в день.
На южных курортах можно работать в сфере обслуживания. В Индии – сниматься в кино, там нужны европейские лица. А в Китае – в рекламе, там европейцы ещё нужнее. Только представьте, сколько товара производится в Поднебесной: одежда, обувь, головные уборы, спортивные товары, игры! Китайцы не могут их рекламировать сами, если хотят выйти на внешние рынки. Спрос есть на европейцев любой внешности и комплекции. Если вы мечтали о карьере модели, но сомневались в своих данных, – вот вам путь к успеху. А опыт работы в модельном бизнесе – ярком, драматическом, скандальном – да ещё в Китае, это повод написать книгу.
По поводу разрешения на работу. Здесь мы с вами не рассматриваем вариант иммиграции, а лишь возможность временного заработка. В некоторых странах к вопросу разрешения на работу относятся строго. В других закрывают на это глаза. Если вы работаете не слишком долго и не вступаете в конфликты с местным населением, то немного заработать, чтобы продолжить путь, вам удастся почти везде. А тем временем придут и гонорары за публикации.
В качестве экзотической альтернативы можно путешествовать вообще без денег. Ехать автостопом или идти пешком. Ночевать в палатке. Готовить самостоятельно. Зерно, овощи, фрукты – вам дадут бесплатно в деревне или на рынке, если попросите. Можно работать за еду. Хоть картины писать в духе абстракционистов, хоть петь русские народные песни. Но это слишком специфический опыт, и в нашем случае интересен, если только вы будете снимать про это фильм.
Я часто трудился бесплатно – из интереса и ради истории. Например, на страусовой ферме в Аргентине, на буровой платформе в Венесуэле, в золотоносных шурфах Монголии.
Вот отрывок из текста «Монгольские ниндзя».
Монгольских старателей в шутку называют «ниндзя» в честь черепашек-ниндзя. Маленькие, с укреплёнными на спинах тазами и кирками, они действительно немного напоминают героев популярного американского мультфильма. Бизнес землекопов не одобряется законом, но очень распространён. По оценкам международных организаций, в нём участвует до 100 тысяч монголов или около 20 % сельского населения страны!..
…Мне дают в руки кирку с раздвоенным концом и сажают в шурф. Как правило, частники-«ниндзя» выкапывают не слишком глубокие шурфы – до трёх метров глубиной. Но если наткнулись на жилу, могут пробить и 15-метровый тоннель. Иногда они просеивают отвалы породы, оставшиеся от шахт крупных компаний, и даже воруют руду: в этом случае у нелегалов случаются конфликты с корпоративными службами безопасности, нередко заканчивающиеся драками.
Машу металлическим кайлом, скребу потолок шурфа. Порода мягкая и легко осыпается, в том числе мне за шиворот. Жаль, каски не дали, монголы работают без них. Махать кайлом вроде не трудно, но я-то это делаю из интереса, а копатели – ради выживания, каждый день от рассвета до заката. Мужчины – без выходных, а женщинам позволяется иметь один выходной в неделю – для домашней работы.
Удачливые старатели за месяц могут заработать две тысячи долларов на каждого члена артели – немаленькие для Монголии деньги. У «ниндзя» есть только короткий летний сезон, потом земля вновь замёрзнет и придётся взрывать её динамитом, но скорее – отложить работу до следующего года, вернувшись к менее выгодным профессиям: разведению овец и прочему.
Гораздо больший доход от нелегальной добычи золота получают не сами старатели, а перекупщики, отправляющие драгоценный металл в Китай и Корею. Это их дорогие внедорожники мы видели в городе. Простые рабочие, в особенности – несемейные, пропивают и проматывают свои заработки в городских кабаках и борделях.
Собранную породу кидаю лопатой на кусок мешковины. Один из копателей, смешливый беззубый дядька в серой толстовке просеивает выброшенную мной землю ситом, чтобы отделить крупные камни. Получившийся земляной песок засыпаю лопатой в ведро, сделанное из пятилитровой жестяной банки от краски.
Молодая монголка – совсем ещё девочка – хватает ведро и относит на просеивалку. Самодельный агрегат пыхтит и грохочет, из-под него вылетают клубы дыма, металлическая коробка ходит ходуном, воздушный насос отделяет лёгкие фракции от более тяжёлых.
Порода размельчена окончательно. Старатели ссыпают её в таз и заливают водой. Все скучиваются вокруг и внимательно, не мигая, смотрят, медленно сцеживая грязную воду.
Смотрю и я: вот вода слита, и в остатках песка на дне таза мелькает несколько тусклых жёлтых крупинок.
Бабуля ловко прилепляет их на палец, после чего отправляет в прозрачную пластиковую баночку из-под таблеток. За часы утренней работы баночка не наполнилась и на четверть, но всё же слой золотого песка уже заметен. В среднем на дюжину вёдер, прошедших сквозь просеиватель, выходит полдюжины крупинок, каждая из них стоит пять-шесть долларов…
Весь в чёрном. Пресс-тур
В Боливии я случайно попал в пресс-тур. Шёл по улице и увидел табличку «Министерство туризма». Зашёл попросить бесплатную карту страны, а меня пригласили на встречу к министру. Министр оказалась милой дамой, расспросила меня, о чём собираюсь писать, и предложила организовать пресс-тур. Правительство Боливии брало на себя расходы по организации моего маршрута, проживанию, питанию, перемещению и экскурсионному обслуживанию.
