в кармане были свеженькие денежки. Особого труда ему для этого не требовалось. Есть такая операция в бухгалтерии, как выписка подотчетных сумм. Выписывал главбух сам себе расходный кассовый ордер, сам же расписывался, доверчивому управляющему на подпись подсовывал — и получай из кассы, сколько указано. Всё очень просто. А потребность в таких суммах у Корабленко всё время возрастала. Начал он с троячков да пятерочек, а дошел до сотенок…

Брать и расходовать денежки-то легко и приятно, а возмещать их далеко не простое дело. Да и как возместишь, когда Иван Николаевич имел оклад сто сорок рублей, а его подотчетные суммы росли с космической скоростью и подошли к тысячам. А выходить из такого положения как-то надо. И тут «наиглавнейший бухгалтер» в поисках выхода уподобился факиру и такие фокусы в документах начал вытворять, что ревизоры областного объединения «Сельхозтехника» смогли в них разобраться только… спустя пять лет.

Поистине одаренный факир и бездарные контролеры! Но оказалось, что фокусы Корабленко можно было легко и вовремя обнаружить и не допускать, чтобы они повлекли за собой в конечном счете хищение на крупную сумму — две тысячи шестьсот шестьдесят восемь рублей восемьдесят девять копеек.

Куда же Корабленко расходовал эти деньги? Для ответа обратимся к показаниям свидетелей, бывших и настоящих работников бухгалтерии райобъединения «Сельхозтехника», данным ими на следствии:

— Наш главный бухгалтер Корабленко дошел до того, что не мог работать, не мог считать на счетах, подписать документы до тех пор, пока не отлучится в комнату архива и не выпьет там спиртного, где он хранил его для себя постоянно.

Сам Корабленко на следствии и в суде откровенно сказал, что все эти деньги он «прогазовал». Да, печальный смысл жизни был у главного бухгалтера. А еще печальнее оказались для него последствия такой жизни. Народный суд Черноморского района квалифицировал преступные действия главного бухгалтера как хищение государственного имущества в крупных размерах путем злоупотребления своим служебным положением. Учтена и особая общественная опасность совершенного преступления при отягчающем обстоятельстве: ведь подсудимый совершал хищения в нетрезвом состоянии.

И. Н. Корабленко осужден на шесть лет лишения свободы с отбытием этого срока в исправительно-трудовой колонии усиленного режима, с конфискацией всего лично принадлежащего ему имущества и с запрещением в течение пяти лет после выхода на свободу занимать должности, связанные с материальными ценностями. Похищенную сумму денег осужденный возместил полностью.

Хочется коснуться морального облика работников бухгалтерии и руководящего аппарата райобъединения «Сельхозтехника», в чей адрес суд вынес частное определение. Ведь на глазах у них Корабленко почти каждый день на работе был нетрезв, превратился в алкоголика. Многие догадывались, что пропивает он ворованные государственные деньги, но все ухмылялись и молчали. Теперь эти работники чуть ли не рыдают, жалеют Корабленко: строго, мол, наказали. Но ведь во многом повинны они сами. Если бы у них своевременно заговорила совесть, главбух, возможно, не оказался бы на скамье подсудимых. Не лишним будет знать и то, что статья 84 УК УССР за хищение государственного или общественного имущества предусматривает меру наказания до пятнадцати лет лишения свободы.

Вот и вся история о том, как одно руководящее лицо стало уголовным преступником. Некрасивая, конечно, история, но мораль из нее извлечь следует: не запускай руку в государственный карман, всё равно поздно или рано дадут сразу по обеим рукам.

В энциклопедическом словаре сказано: газы — агрегатное состояние вещества, в котором его частицы не связаны или весьма слабо связаны силами взаимодействия и движутся свободно, заполняя весь предоставленный им объём. Такое определение газам дал голландский ученый Я. Б. Гельмонт.

Но что там ученый. Александр Никанорович Малюта и Виктор Семенович Максутов хорошенько поразмыслили на практике, что все частицы газа (имеется в виду — баллонного, для квартирных газовых плит) весьма тесно связаны между собой силами взаимодействия, когда для этого имеются благоприятные условия. А такие условия и для газа, и для газослесарей Малюты и Максутова были созданы в селе Оленевке колхоза «Маяк».

Для производственных нужд этого села требуется не более трех-четырех баллонов в месяц: в детские ясли-сад, в столовую и на пункт искусственного осеменения животных. А коль Малюта и Максутов решили сделать «научное открытие» в области газов, опровергнуть ученых мужей, то разве можно ограничивать количеством газа их практическую работу? Так или примерно так размышляли, наверное, главный бухгалтер колхоза Любовь Васильевна Башлыкова и ее заместитель Ольга Павловна Кошман. И на чистых бланках доверенностей они ставили свои подписи, печать и штамп хозяйства, а по ним Малюта и Максутов на газораздаточной станции Черноморского коммункомбината ежемесячно получали не по три-четыре, а по… тридцать, сорок три,