— Я, тетя, новенький.

— А раз новенький, то тебе ничего и не положено, — отрезала кастелянша. — Из дому привезти всё должен был. О чём мать только думала?

Мать! Какое это волшебное слово! В нем заключена сказка, которую Витя слышал от добрых людей. Но сам он не изведал материнской ласки, и в каждой тете искал заботу о себе. Он рос сиротой.

Витя доверчиво смотрел в глаза теть, тянулся к ним, и от радости места не находил, когда воспитательница или повариха потреплет его непокорный вихор. В его детское сознание еще не приходила мысль, что кто-то может посягнуть на интересы ребенка, ущемлять его права, обидеть словом, обворовать. Витя далек был от этой мысли и искренне недоумевал, когда с сожалением смотрели на колонну таких же, как и он, интернатовцев, шедших в кино или на прогулку в прохудившихся брючках, истоптанных башмаках, сверкая голыми пятками.

Дети не знали, что в их новом доме свила гнездо злая мачеха в образе Антонины Заворотней. Это она присвоила себе несколько дюжин матрацев, ватных и шерстяных одеял, пододеяльников и покрывал, детских брюк и колготок и множество других вещей, принадлежащих им, детям. Не отставали от нее и такие злые мачехи, как Л. Д. Ушакова и Е. П. Плещинская, В. В. Александрова и 3. Ф. Коваленко, М. И. Белоцерковская, В. Е. Акулова, которая была ранее уволена по недоверию и не имела права занимать материально ответственный участок работы, и другие работники школы-интерната. Они ничем не брезговали, тянули домой, высылали родственникам и знакомым всё начиная с белоснежных простыней и кончая пуговицами.

Большой был размах у злой мачехи Заворотней. Говорим «был» потому, что именем советского закона она выдворена за ворота. И аппетит у нее был большой. Если мед, то ложкой…

Кружились коршуны над школой-интернатом. По тайному сговору с заведующей магазином сельпо Е. Андроновой, продавцом Н. Шевченко Заворотняя доставляла туда самые разные товары, полученные для детей, а денежки делили меж собой.

Алчность переросла границы. Если дети ходят в отрепье, то зачем на них так часто стирать, водить их в баню. Пошептавшись с продавцами магазина № 2 «Мингеология» 3. И. Гусевой и Е. С. Стукаленко, Антонина Заворотняя присвоила двести пятьдесят пачек стирального порошка, сто восемьдесят кусков хозяйственного мыла. А прачкам школы-интерната жаловалась на нехватку денег, поучала быть поэкономнее. И те берегли кусочек к кусочку, больше для отчета перед кастеляншей.

…Заведующая галантерейно-парфюмерным магазином Черноморского коопунивермага Мария Лыкова по первому стуку открыла двери для Заворотней. И при отпуске товаров для школы-интерната вместе с Заворотней и другими похитила вещей на сто семьдесят девять рублей. Обменялись улыбками, пожали друг другу руки и назвались хорошими подругами. Правда, Мария Лыкова оказалась «сентиментальной» натурой и довольно приличным кушем поделилась с продавцами своего магазина А. Еремизиной, В. Щербиной и другими. Так оно вернее: слышал — не слышал, видел — не видел… Покупали шоколадные конфеты, ходили в столовую, дарили духи друг другу на праздники. А духи те — слезы ребячьи…

Нашла общий язык Заворотняя и с заведующей хозмагом Людмилой Дороховой, с продавцом обувного магазина Любовью Поручиковой, с продавцом отдела готовой одежды универмага Раисой Русаловской. И опять закружилась ярмарочная карусель: ботинки, кофточки и даже сапожный крем. Общая сумма хищения имущества составила ни много ни мало две тысячи сто девяносто восемь рублей.

Основные участники хищения: А. Заворотняя, М. Лыкова, Е. Андронова, 3. Гусева — привлечены к уголовной ответственности. Теперь твердое слово за судом. Остальные нарушители будут осуждены товарищеским судом, общественностью. Справедливость восторжествовала. Но прежде чем поставить точку, следует задать вопрос руководителям школы-интерната и торговых учреждений: куда они смотрели? Какой контроль обеспечивают за деятельностью подчиненных им торговых предприятий? Ведь преступление — не только когда воруешь, но и когда не замечаешь воровства.

Недавно в фельетоне «Негабаритный груз» обратился я к читателям с предложением присылать в газету известные им истории о водителях — любителях подзаправиться перед дорогой пивцом-винцом, а то и того покрепче. Такой «груз» вроде бы больше уверенности в рейсе придает, но забывают они, что требует он особенной осторожности — негабаритный ведь, и оттого все беды. Уговор с читателями такой был: высмеивать подобных автолихачей всем миром, чтобы любой из них боялся «загрузиться» родимой сорокаградусной… И вот передо мной письмо из райотдела внутренних дел, отклик, значит.

Что ж, почитаем. По календарю на дворе уже начало зимы, но бархатная крымская осень у всех, наверное, еще в памяти. А есть и такие, которые именно прошедшую осень на всю жизнь запомнят. Один из них — сантехник из села Межводного И. А. Ендалов, которого в эту пору года очень уж манил яблочный аромат, растекавшийся из сада второго отделения совхоза «Межводное» (село Водопойное).

Правда, одно село от другого не совсем чтобы близко находилось, но в наше время расстояния никого не пугают. У Ендалова был, между прочим, свой мотоцикл К-175. За какие-то минуты доставил он хозяина к саду. А там яблоки надо или самому тайно рвать, или у сторожей выпрашивать. В обоих случаях такие действия хищением называются, тем более что Ендалов не с карманами, а с мешком приехал, и не днем, а ночью. К тому же для храбрости проглотил