Серо-зеленый взгляд друга застыл напротив, а после качнулся вперед. Гарри с недоверием смотрел, как лицо друга медленно приближался к нему. Тело онемело без возможности двинуться.

Тонкие губы рыжего друга дотронулись до губ Поттера, заставляя последнего широко раскрыть глаза.

========== 3. ==========

Первый поцелуй и не должен быть идеальным. Он может быть неловким, неуверенным. Может быть быстрым, едва весомым, а может тягучим и медленным, наводя мысли о меде. Он может быть запланирован, а может быть внезапным. Но он всегда значимый. И он не должен быть подарен лучшим другом.

Губы Рона были сухие и горячие. Поцелуй длился всего несколько секунд. Несколько секунд полной беспомощности и медленно растущей паники.

Не в силах пошевелиться, Гарри продолжал сидеть с широко раскрытыми глазами.

Отстранившись, Рон уверенно и с вызовом посмотрел в глаза Поттера и негромко произнес:

- Ты можешь мне доверять, - после чего встал и вышел из спальни.

Только сейчас Гарри понял, что ему жарко. И что скованность стала спадать с его тела. Захотелось рассказать кому-нибудь о произошедшем, чтобы ему объяснили, что всё-таки произошло. Чтобы его успокоили и уверили, что все не так, как кажется. Но на губах остался странный привкус, а Рон скрылся в дверях. Рывком вскочив, Гарри растерянно смотря на дверь из спальни. Какого Мерлина только что произошло?!

Беспомощно оглядев комнату, грифиндорец опустил голову и быстрым шагом направился к выходу. Не обращая внимания на оклики, он выскользнул из гостиной и поспешил подальше от Башни. Через десяток шагов он не выдерживает, и срывается на бег. «Лишь бы подальше» - единственная спасительная мысль, не дающая впасть в панику прямо сейчас.

Стены Хогвартса однообразны лишь на первый взгляд. Уже на втором курсе учащиеся начинают различать едва заметные отметины на камнях, которыми пестрят все стены без исключения, а на третьем курсе, всего лишь глянув на эти отметены, могут без труда определить, где находятся. Стоит ли говорить, что на последующих курсах это умение достигает небывалых высот? Одно из развлечений пятикурсников заключается в попытке отгадать, чем именно и при каких обстоятельствах та, или иная стена, получила свои шрамы. В гостиных раз в месяц по вечерам собираются небольшие кружки, в которых ученики делятся своими догадками. Яростно споря о прошлом, они упорно пытаются охватить как можно больше стен. Ведь раз в три месяца собираются кружки со всех факультетов, где все нехотя делятся своими успехами. Ведь только так можно выяснить, кто узнал о школе больше остальных.

Гарри не был исключением: он вместе с остальными научился «запоминать стены», хотя это название и было смущающим. Ему тоже было очень интересно узнать, что же происходило в Хогвартсе, но заставить себя тратить время на рассматривание стен Поттер не смог. Гарри хватало и простых ориентировочных знаний, которые были недоступны первокурсникам, и которые давали большие преимущества абсолютно каждому студенту. Сейчас же Гарри просто бежал вперед, иногда сворачивая, а иногда игнорируя проходы. Взгляд не отрывался от пола, а тело, которое недавно стало почти нормальным, вновь стало замедляться, делая каждый шаг тягучим и шатким. Повороты, коридоры, лестницы – Поттер просто бежал вперед, с ужасом понимая, что бег сменяется шагом. Сначала быстрым, а потом все медленней стали переставляться ноги, игнорируя желания самого Гарри. Еще несколько медленных и вялых шагов – и гриффиндорец прислонился к стене. Сердце громко стучало где-то в голове, заглушая даже уже такую привычную боль. Гарри посмотрел в ту сторону, откуда пришел, напрягая слух. Тишина заставила его растеряться: зачем вообще он убежал? Облизнув губы, грифиндорец вновь почувствовал терпкий вкус, отдаленно напоминающий корицу.

Гарри сел там же, где стоял: на полу, вытянув ноги в стороны, опираясь спиной о стену. И тут же испытал отвращение к собственной жалкости. Не так надо было поступить в этой ситуации. Не надо было убегать, будто по пятам преследует сам Темный Лорд. Надо было… Из горла вырвался жалобный стон. Гарри не имел ни малейшего понятия, как надо было поступить. Поговорить с Роном? Да ему было стыдно даже думать о нем. Спросить совета у Гермионы? А вдруг она посчитала бы это чем-то противным и ужасным? Гарри честно прислушался к себе: сам он не считал этот поцелуй противным, как ни старался. А вот ужасным – более чем. Они ведь лучшие друзья! Ситуация набирала все более мрачные обороты. Гриффиндорец не видел никакого выхода, который бы позволил сохранить дружбу.

Сквозь его панические мысли прорвались звуки шагов. Кто-то быстрым шагом шел в его сторону. Вскочить на ноги не позволило вновь одеревенелое тело, потому пришлось сначала становиться на колени, а оттуда, цепляясь за стену, принимать вертикальное положение. Замерев на пару секунд, слушая шаги, Гарри внимательно уставился на стену. Множество поцарапанных камней снизу и безупречные на уровне глаз. Выше же камни сточились и начинали осыпаться, криво стоя в кладке и грозясь упасть на головы всяким незадачливым гриффиндорцам, которые только и знают, что ходить под ними. К панике о произошедшем с Роном добавилось беспокойство о его местоположении. Он на удивление далеко ушел от гриффиндорской башни. Еще немного, и его бы ждали или подземелье Змей, или гостинная Хаффлпаффа. А еще ближе – кабинет Филча. Возможно, эти торопливые шаги принадлежали смотрителю замка, который, почуяв возможного нарушителя, спешил найти его. Гарри поспешил в противоположную сторону, цепляясь то за стену, то за колонны, стараясь заставить свое тело двигаться быстрее. Коридор, поворот, еще один поворот, пропускающий в узкий проход, скрытый массивными пустыми доспехами безымянного рыцаря, оттуда к лестнице, вверх. Дыхание сбилось, а сердце вновь переместилось в голову.

Гарри не собирался останавливаться и отдаваться на растерзание странному завхозу.