Я сжал челюсти, поняв, что ловушка не удалась. А потом посмотрел вслед ужасающе быстро удаляющейся твари, торопливо обернулся, прицельно смерив расстояние до клетки. После чего решительно стряхнул с себя снег и перешагнул через защитную черту.

— Рэйш, ты сдурел?! — ахнул Лойд, когда я вышел на середину коридора и, сунув два пальца в рот, оглушительно свистнул. — Ты что делаешь, кретин?!

Снежный бурун, к тому времени уже оказавшийся на границе видимости, вдруг дрогнул и застыл, словно по нему ударили палкой.

— Кошка ей показалась недостаточно хорошей добычей. Но ты был прав, — не поворачивая головы, уронил я и сбросил с себя плащ и шляпу. — Ловить ее надо на живца. Только жертву придется взять побольше.

— Рэ-э-эйш! Что ты задумал, дурак?!

Бурун, поколебавшись, совершил по пустырю небольшой круг и снова оказался напротив входа в ловушку.

— Рэйш! — яростно прошипел Лойд, когда он неуверенно качнулся в нашу сторону. — Рэйш, мать твою разэтак, какого демона ты собрался делать?!

— Иди сюда, тварь! — вместо ответа крикнул я, сложив ладони рупором. — Ты слышишь, мелочь непричесанная? Я здесь. И я тебя жду!

— Все-таки ты кретин, — простонал маг, когда бурун встрепенулся, осыпавшись комками и продемонстрировав мелькнувшую внизу тряпичную голову. — Она же бегает быстрее гулей!

Я быстро на него покосился.

— Успей замкнуть ловушку, Ос. Остальное — моя проблема.

А потом заметил, что бурун сдвинулся с места и понесся в мою сторону с умопомрачительной скоростью, после чего наконец развернулся и кинулся бежать.

Как при этом выругался Лойд, было любо-дорого послушать. Забористый, цветастый и на диво изобретательный мат в его исполнении выглядел особенно сочным. Я, впрочем, особо не прислушивался — мне было слегка не до того. Все, что меня тогда занимало, это пятнадцать несчастных шагов до проклятой клетки, которую нужно было успеть захлопнуть вовремя.

О том, что при этом происходило у меня за спиной, можно было только догадываться. Лойда я больше не видел. А о том, что где-то там, наверху, остались его напарница и Йен, вообще, признаться, позабыл.

Четырнадцать шагов… тринадцать…

Отлично. Я все еще живой и по-прежнему мчусь к намеченной цели.

Двенадцать… одиннадцать…

Порядок. Только бедная кошка вновь начинает истошно орать, справедливо предчувствуя, что на этот раз отвертеться ей не удастся.

Десять…

Взбивая сапогами снег, я с сожалением думаю, что надо было перед этим здесь все подмести. Тогда и бежать было бы легче, и снежная пыль не так сильно бросалась бы в глаза.

Девять, восемь…

За моей спиной впервые слышится угрожающий клекот.

Семь… шесть…

Нет, не клекот — это с дикой скоростью стучат по земле вонзающиеся в нее костяшки.

Пять…

Наверное, у твари все-таки не две ноги, а немного больше, потому что вскоре щелчки сливаются в один сплошной гул. И он становится тем сильнее, чем быстрее неведомая мерзость нагоняет мня со спины.

Четыре…

Надо же! Я совсем близко! Как, впрочем, и она.

Три… два…

Напрасно Лойд на меня кричит.

Один!

Меня легонько толкают в спину. Едва заметно, едва ли не с нежностью, проводят по куртке коготками, больше похожими на ласковые женские пальчики. Одновременно с этим слышится мерзкий скрип разрезаемой кожи. Что-то с силой пинается меня под лопатку и дергает за волосы. Затылок обдувает легким ветерком.

Неужто не успел?!

Одновременно с этим я, получив нежданное ускорение, делаю последний рывок. Затем разворот. Прыжок… И, уже пролетая над горой свежего мяса, прямо на лету хватаю стоящую поверх истекающего кровью мяса клетку.

А в следующее мгновение за спиной раздается оглушительный взрыв.