бешенство при этих новостях, вроде горцы и входят в империю, но живут обособленно, — привела еще аргумент баронесса.

— Ладно, — вздохнув, произнес я, — убедили.

— Отлично! Тогда, как понимаю, время не ждет, завтра и отправишься! — подвел черту Лар.

Естественно он не преминул разбудить меня еще до восхода солнца, но не одному мне это не понравилось. Зевающая девушка в бальном платье и уложенными волосами хмурилась и смотрелась комично, в такую-то рань. На наши стенания Ларион остался тверд — время не ждет. Я с ним особо не спорил, наскоро перекусил, перекинул на плечо мешок, который он дал мне в дорогу, потрепал весело бегающего Хруна по голове, погладил дремлющего Черныша, который не преминул сонно зашипеть, поцеловал руку Туне и, зевающий, отправился в путь. До слуха донеслась перепалка девушки и духа. Баронесса выговаривала Лару, что гостеприимные хозяева так не поступают. Тот же ей отвечал, что хозяйке стоит заняться своим магическим образованием немедленно и отлынивать он ей не позволит. Страсти накалялись, но я удалялся, и последнее что услышал — звон разбитого бокала. Ларион довел свою хозяйку, а они еще к обучению не приступили! Ничего подстроятся друг под друга. Но ставку, кто одержит верх, не поставлю, характер у них под стать друг другу.

И вот уже третий день в пути. Лес пройден, половина съестных припасов съедена, артефакты, данные Ларом, изучены. С амулетом вопросов не возникло — надел на шею, активировал потоки и связал с духом баронессы. Перстень с рубином тоже вопросов не вызвал, а вот массивный браслет заставил задуматься. Я его активирую — ничего, но энергия из моего источника тонким ручейком в браслет вливается и растворяется. Пришлось связываться с Ларом и просить пояснения. Оказалось, что предназначение браслета — защита, да не простая, а практически идеальная. Активировав браслет, мне никто не страшен, ничто не может нанести мне вреда, а вот сам атаковать могу любыми средствами, хоть магией, а можно и кинжалом — не принципиально. Однако тут оказался большой подводный камень. В ходе проверки выяснил, что защита, действительно мощная, но… не идеальна! При ударе обычным шаром огня, при прохождении через защитный контур, который создал браслет вокруг меня, произошел просто чудовищный расход энергии. Мой источник опустошился почти наполовину! Да такими темпами смогу нанести один удар и лишившись энергии, контур спадет, а я окажусь беззащитным. Так что решил довольствоваться перстнем, который может ударить валом огня, да амулетом связи, браслет же, после размышлений, на руке оставил, но активировать решил его только в безысходной ситуации. Денег мне Ларион дал триста золотых. Странные монеты с непонятным изображением, но золото оно всегда золото. Тем более что монеты чуть больше и соответственно тяжелее тех, которые сейчас в обращении, так что можно рассчитывать на большую сумму.

На тракт вышел, как и рассчитывал — ближе к полудню. Дорога пустая, но наезженная. Местность пошла более холмистая, а вдалеке в облаках и горы стали проглядывать. Через час пути меня обогнала карета запряженная тройкой лошадей, потом отряд верховых и даже селянин на телеге, выехавший из какой-то боковой дороги. Да, становится оживленно, уже и навстречу верховой промчался, скоро должно какое-то селение попасться. До Грунбаска — бывшей столицы горного королевства еще дня четыре пути, по моим подсчетам, если верно вышел и рассказам Туны. К сожалению, карта Лариона слишком схематична и ее достоверность верна тысячи лет назад. Хм, а вот об этом Туна не предупреждала. С холма мне открылся вид на реку, через которую проложен мост. А вот стражники по две стороны моста пропускают карету, чтобы затем приняться за десяток телег крестьян. В общем, настоящий затор у переправы! Крестьяне едут не на ярмарку или базар, на телегах различная утварь и за каждой привязана домашняя живность. Детвора носится, собачий лай, блеяние овец и мычание коров даже тут слышу. А что же у самого моста творится? Очень напоминает переселение.

— Что происходит-то? — спросил у первого попавшегося крестьянина, когда спустился с холма.

— Ась?! — приложил он руку к уху. — Ты, мил человек, громче говори, ниче не слыхать!

Ну да, гвалт стоит такой, что и своего голоса почти не расслышал.

— Че творится-то? — наклонившись и прокричав ему в ухо свой вопрос, непроизвольно поморщился от ударившего в нос запаха давно не мытого тела.

— А! Так это, князюшка пообещал защиту от лихих людей, земли бесплатно выделить и налога пять годков не требовать! Вот мы и двинулись всем селом, — проорал он мне в ответ.

— Земли в горах? — удивился я, не повышая голоса, но тот как-то меня услышал.

— Так у подножия гор-то! Там земелька плодородная! А горцам нужно кушать!

— Понятно! — гаркнул ему в ухо и, похлопав по плечу, добавил: — Удачи!

Стражники хмуро переписывают прибывших, не забывая заносить в свои списки не только крестьян с детьми, но и их домашний скот. Узнав, что я иду в столицу — пропустили вне очереди, крестьяне не возмущались, видя на мне камзол с мечом у пояса и поблескивающий рубин на пальце. Перейдя мост через бушующую горную реку, оказался перед несколькими домами: военная казарма, трактир и здание, напоминающее то, где сидит какой-нибудь чиновник. Карета, что удивительно стоит у трактира, кучер на козлах лузгает семечки, но его взгляд внимательно меня ощупал. Хм, не прост кучер! Пойти перекусить или от греха подальше ноги в руки и вперед? А с другой стороны, чего бояться?

— Кружку пива и перекусить, — положил я на стойку золотой.

Подтянутый, пожилой с проседью в висках, аккуратной бородкой и острым взором, горец, внимательно меня осмотрел, подкинул мою монету и кивнул: