Я чувствую под своими руками его смех, урчащий в его груди.

Через некоторое время я открываю глаза, думая о том, что надо просто попытаться расслабиться и наслаждаться поездкой.

Наслаждаться этой последней близостью с Томом.

Всё происходит слишком быстро, мы в Сильвер Лейк и подъезжаем к моему дому, где я вместе с ребятами снимаю квартиру, любезно предоставленную УШ «Рекордс».

Том выдвигает подножку и снимает свой шлем, вешая его на руль. Он проводит рукой по волосам, взъерошивая их.

Моё сердце чувствуется таким тяжёлым, словно кирпичи.

Я держусь за Тома, перекидывая ногу. Когда я встаю на землю, у меня уходит минута на то, чтобы успокоить свои дрожащие ноги. Как бы я ни любила быть рядом с Томом — а огромная часть меня не хотела бы расставаться с ним, — хорошо, всё же, снова оказаться на безопасной земле.

Сняв шлем, я встряхиваю волосами.

— Спасибо, что подвёз, — я протягиваю шлем, чтобы он забрал.

— Оставь его себе, — говорит он, толкая его обратно мне. — Я не смогу ехать с ним домой. Куртку тоже оставь. Не то чтобы тебе будет хоть какая-то польза от этого, но они твои.

Он отказывается от меня.

Он бы предпочел оставить мне свои вещи, чем шанс снова увидеть меня.

Просто скажи «хорошо» и уйди.

Но я, похоже, не могу остановить свой большой глупый рот и говорю:

— Я могла бы привезти их тебе в студию, — а теперь я звучу отчаянно.

Великолепно.

Он смотрит прямо перед собой.

— Нет, всё нормально. Оставь их.

Он даже не может заставить себя посмотреть на меня.

— Ладно, — я делаю небольшой шаг назад. — Спасибо… наверное.

Продолжай двигаться, Ли. Попрощайся и тащи свою задницу в дом.

Я пытаюсь — правда пытаюсь, — но боль от его отказа чертовски жалит, и я, кажется, не могу двигаться.

— Так вот, эм… спасибо, что подвёз.

Ты это уже говорила. Просто оставь гордость целой. Да брось, посмотри на него. Он даже не может заставить себя посмотреть на тебя. Ему не терпится уйти.

Затем меня осеняет. Вот оно. Сейчас я оставляю Тома и не знаю, когда увижу его снова и увижу ли вообще.

Мы не вращаемся в одних кругах. Студия — единственная место, где я смогла бы увидеть Тома, но если он действительно не хочет меня видеть, то ему не составит труда избегать мою персону.

Я не хочу потерять его.

Осознание этого поражает меня, словно ослепляющая отвратительная паника.

Я не могу представить себе тот день, когда у меня не будет возможности увидеть его или поговорить с ним, не могу допустить мысли о том, что никогда снова не буду близка с ним… никогда не смогу прикоснуться к нему или он ко мне…

Господи…

Я потираю рукой свою грудь, эти мысли причиняют мне физическую боль.

Я поднимаю глаза к нему и обнаруживаю, что он смотрит на меня своими прекрасными зелёными глазами.

О, Боже.

Я влюблена в него.

Я влюблена в Тома.

— Лила…

Он пропускает руку через свои волосы и тяжело вздыхает, совершенно не подозревая о страхе, который прямо сейчас распространяется по моем разуму и телу.

— Эм… дерьмо, не знаю, что сказать. Я никогда не делал этого.

Он печально мне улыбается, и эта улыбка затрагивает моё сердце. Это та самая улыбка, которую я, по всей видимости, сама хочу адресовать ему.

— Знаю, мы изначально договаривались об этом, о нас. Что всё закончится сразу по окончании тура, но… ну, я не успел восполнить все те оргазмы, что задолжал тебе… и я подумал… — он меняет свою позицию, выглядя смущённым.