поздно.

У меня перед глазами, как и все дни до этого, мелькало лицо лайета Дайше. Я видела его фигуру, медленно превращающуюся в сгусток тени. Видела пушистую физиономию Фьёра, с которым я даже не успела попрощаться. Они затмевали собой всё вокруг. Я вдруг поняла, что без них мне вообще не интересно жить.

Блин, ведь я даже дурацкие крабовые палочки, о которых вспоминала чуть ли не каждый день на Беане, не стала покупать!

— Лера, я тебя не узнаю, — продолжал Влад. А я молчала. — Да посмотри же ты на меня!

— А куда я по-твоему смотрю? Ты ж весь телевизор загородил, — фыркнула я, возвращаясь в реальность и крутя в руке пульт.

— Лера, мы с твоей сестрой… в общем я брошу её.

— Что? Зачем? — удивилась я. — Хотя, это твоё дело.

— У нас с ней не было ничего серьёзного, поверь, — увещевал Влад. — И вообще, между мной и ею нет такого взаимопонимания, как было между нами. Она же вообще ещё просто несносный ребёнок!

Мои брови удивлённо взлетели вверх. Так и хотелось сказать: «А трахались вы вполне по-взрослому». Но я промолчала. Незачем начинать этот разговор. Ссоры и взаимные обвинения. Он будет всё отрицать. Для чего мне это? Если споришь с идиотом, вероятно тоже самое делает и он.

— Я думаю, тебе не стоит расходиться с ней. По крайней мере из-за меня, — выдавила я, пытаясь всё-таки щелкнуть красную кнопку на пульте.

— Лера, — тут же подошёл он, встал на колени рядом и взял мои ладони в свои.

Вот же, ёшкин попугай — пульт выпал.

Перевела разочарованный взгляд с пола на широко распахнутые глаза Влада, демонстрирующие сцену: «Я невинен, как дитя».

— Она никогда не заменит тебя, Лера. Я всегда думаю только о тебе. Да с ней вообще невозможно жить! Мы постоянно ссоримся.

Я фыркнула. Ну, как он не понимает, что мне нет до этого никакого дела?

— На этот случай есть поговорка: «Если женщина не пляшет под вашу дудку, то с дудкой вам, похоже, не повезло», — ответила я ровно.

Влад слегка изменился в лице.

— Издеваешься, да?

— Перестань мучить себя и меня. Просто уходи.

Он пару раз моргнул и встал с колен.

— Я уйду, чтобы ты могла осознать всё сказанное мной. Но завтра я приду снова.

— Может, не стоит? — без особой надежды спросила я.

— Стоит. Знаешь, дорогая, если надолго оставить женщину одну, у нее заводятся мысли и она их думает. В силу женских особенностей, ни к чему хорошему это не приводит. Так что жди меня завтра.

Я даже не стала спорить с такой наглостью. Просто захлопнула за ним дверь. А тем же вечером заставила родителей собрать вещи и сесть вместе со мной в поезд до Воронежа.

И, почему никогда прежде я не понимала, насколько этот человек всегда был мне чужим? Или чужим он стал только теперь? Раньше я не видела его таким: двуличным, лживым, слабым.

А Леран со всеми его недостатками, долбаным гаремом и проклятой магией был настоящий. Он боялся за мою жизнь, боялся потерять меня. И все же потерял. Но ведь я поступила правильно? Тот мир не для меня. Как и Леран. Но, тогда что для меня?..

К слову, родители больше не спрашивали, где я была целый месяц (а по моим расчётам — гораздо дольше). Они тоже думали, что я стала странная. Да и тот костюм, в котором я появилась перед ними в первый день, кое-что дал понять. Конечно, они не предполагали, что я вернулась из другого мира. Но явно заподозрили меня в тайном сожительстве с каким-то богатым мужчиной. Теперь с этим выдуманным товарищем мы якобы поссорились, и я вернулась в лоно семьи.

— Я так рада, что ты снова с нами, дорогая, — говорила мне мама, когда мы уже были в их квартире в Воронеже.

— Я всегда была с вами, просто далеко, — ответила я.

— Давай не будем об этом говорить снова, — вздохнула она. — Если бы ты позвонила…

— Если бы я могла…

И мы замолчали.

— Мама, поверь, со мной было всё прекрасно. И я очень хотела позвонить. Но оттуда… не ловит телефон…

Она подняла на меня грустные глаза и покачала головой. Не верила.

Потом потянулись долгие кислые дни, в течении которых я пыталась начать новую жизнь. Нашла другую работу, бросила пение.

Но раз в неделю в полночь я стала выходить гулять. Сначала это были просто прогулки, навевающие воспоминания, от которых сжималось сердце. А потом я поняла, что неосознанно ищу способ снова провалиться в разлом. Это стало для меня откровением. Отправной точкой. Вся жизнь без Лерана потеряла свои краски. А значит, был только один шанс всё изменить — найти способ вернуться на Беану.