как это могло случиться?! Как вообще трое санорра беспрепятственно смогли уйти? Почему все действия Эш Гевара выглядят так, как будто он был заинтересован в том, чтобы это случилось?

– Алворд…

– Подождите затыкать мне рот, Нье Анэ! Разве не Эш Гевар отправил их в Зигверт? Разве не Эш Гевар скрыл от них все, что было известно о смерти Эльдрика Скелла? Разве не Эш Гевар потребовал у Анселя Скелла, чтобы он сохранил это в тайне, и разве не Эш Гевар выдал ему охранное письмо, зная, что эти трое будут вправе с ним за это сделать? Вы даже взяли на себя вину за смерть этой полубезумной раг’эш. Хотя, если подумать, то это вы сделали правильно – если бы она знала, что Эльдрик Скелл давно мертв и все эти годы она служила его брату-близнецу, она, скорее всего, осталась бы жива.

– Алворд Ройзель…

– Раг’эш, комендант Скелл, жена Эльдрика, ее дочь – да все, кого коснулась эта история! Думали ли вы о них?! Столько жизней, Нье Анэ, столько жизней изломано! А эти трое? Что пережили они? В нашем языке нет таких слов, но вы ведь знаете это! Какой была цель? Получить ручного гельда на северной границе? Слишком мелко для Эш Гевара. Вашей целью были именно они! Эш Гевару нужно было избавиться от них, отодрать от себя, вытолкнуть из своей среды. Любым способом. И при этом – сохранить им жизнь, не так ли? Ведь вы поэтому отдали мне Скелла, рискнув всем. Отдали, лишь бы я не возвращался больше к этой теме!

– И все-таки, алворд…

– Что?! Хотите возразить? Давайте!

– Нет, – негромко ответил Нье Анэ. – Я хочу сказать, что если вы будете продолжать повышать голос, то перебудите всех, кто есть в доме.

Ройзель замолчал.

– Повторяю, – начал было Нье Анэ, – Эш Гевар не давал мне прав говорить с вами на эту тему.

– Тогда в Бездну Эш Гевар! – махнул рукой Ройзель.

Он повернулся к своему посетителю спиной, отошел к окну и встал около него, скрестив руки и глядя на улицу.

– Вы пообещали мне восемь… ладно, пускай – шесть лет. Хорошо. За это время подготовлю достойного преемника. Он обеспечит продолжение моего курса, а, значит, и полную лояльность Аверда к Эш Гевару после моей отставки. Санорра продолжат заседать в нашем Государственном Совете. Также я позабочусь о том, чтобы на конклаве, который состоится после смерти Решевельца…

– Вы беретесь предсказать уход от нас эйцваса?

– И это станет одной из самых тяжелых потерь для Гельдевайн Таррен. Арман Решевельц – один из мудрейших людей нашего времени. Но это не делает его вечным. Эйцвас стар и, как полагают некоторые, тяжко болен. Так что, если вы не возьметесь делать ему никаких предложений, выборы нового главы Старого Города состоятся в ближайшие годы. И я использую все свое влияние для того, чтобы между новым алвордом и новым эйцвасом не было таких стычек, какие случаются у нас с Решевельцем, когда речь заходит о санорра.

Ройзель обернулся и, шагнув вперед, оперся на свою трость. Его тень коснулась темного плаща Нье Анэ.

– Как видите, я не нуждаюсь ни в чьем одобрении, чтобы взять на себя такие обязательства.

Трость стукнула по полу.

– Взамен же я прошу… я требую от вас только одного: вы расскажете мне об этих троих. Расскажете все. Меня не интересуют секреты санорра, ваши тайны и внутренние дела Эш Гевара. Но эти трое останутся жить среди гельдов, и я хочу быть уверен в том, что их существование никому не нанесет вреда. Я даю вам слово, что унесу все, что вы мне расскажете, в могилу, и кому, как ни вам, Нье Анэ, знать, что так оно и будет.

Ройзель вдруг ощутил, что его сердце бешенно колотится, разрывая грудь. Он почувствовал, что его лицо пылает, ладони, лежащие на рукояти трости, дрожат. Он сжал кулаки и стиснул зубы, не желая, чтобы санорра увидел его волнение. Глубоко вздохнув, он продолжил, глядя ему в глаза:

– Считаете, что у меня нет выбора? Вы ошибаетесь. Ведь я могу отказаться от вашей помощи и вместо этого отправиться в Серый квартал, чтобы заключить договор на их устранение. Либо Эш Гевар пойдет на это, либо, в чем я уверен, нет. И вот тогда это будет совсем другой разговор. Только вести его с вами уже будет Старый Город и новый алворд. Потому что завтра же я объявлю о том, что ухожу со своего поста из-за болезни. Государственный Совет мою отставку примет и проведет внеочередные выборы. И можете быть уверены – Решевельц устроит так, чтобы алвордом стал тот, кто разделяет его взгляды. Я же, не дожидаясь того, что случится потом, вскрою себе вены, разом сняв с себя всю ответственность.

Усилием воли ему удалось справиться с дрожью в руках и ногах. Дыхание тоже постепенно успокаивалось. Сердце начало биться ровнее. Алворд позволил себе немного расслабиться и вздохнул.

– Нье Анэ, я не верю в дружбу между политиками. Но я верю в то, что ничто не объединяет сильнее, чем общие интересы. И общие тайны. Меж нами хватает и того, и другого. Я должен знать об этих троих все, что возможно. И я честный покупатель, так как готов заплатить за это достойную цену. Однажды вы выкупили у меня эту тайну за Зигверт. Теперь моя очередь торговаться, и я предлагаю вам за нее самое важное, что у меня есть – я отдаю в ваши руки свою жизнь, здоровье и репутацию. В какой-то мере отдаю вам свою свободу. Я предлагаю все это не санорра, я отдаю это вам. Так, может быть, мы, наконец, поговорим друг с другом, без Аверда и Эш Гевара за спиной?

Нье Анэ не ответил. Несколько секунд он сидел молча и неподвижно. И вдруг протянул руку, взял почти опустевшую бутылку, молча разлил ее