ножа в глазницу одного, тут же вырвал клинок, скользящим движением перерезал сухожилие под коленом другого и коротким ударом завершил атаку, ударив рухнувшего на колени вопящего дикаря в затылок. – Я все вижу!

Щит Грейцель давно уже потерял свою зеркальную гладкость, покрывшись вмятинами и царапинами. Полученная накануне рана на руке, судя по проступившему на повязке красному пятну, открылась и кровоточила, но сейчас было не до нее. Накатывалась усталость, меч и щит начинали тяжелеть, а град ударов, сыпавшихся с разных сторон, тише не становился.

Винге, стоящей рядом с ней, тоже все больше приходилось напрягаться, поднимая топор. Ладони, в которые постоянно отдавались тяжелые удары, ныли, несмотря на кольчужную нашивку на перчатках, пот, текущий со лба, заливал глаза. Она уже перестала продумывать свои движения, машинально отражая удары и контратакуя. Как и давно не обращала внимания на хрустящие и чавкающие звуки, раздающиеся, когда лезвие перерубало защиту или живое тело. Пока еще живое. Крики врагов, вой умирающих, хрипы раненых слились в ушах в сплошную какофонию и тоже потеряли смысл.

Отражая очередной выпад, она заметила, как отброшенный Грейцель в сторону одержимый, оскалившись, поднял над головой топор и приготовился к прыжку.

– Грей!

Повернувшись, она успела прикрыть девушку широким лезвием. Сталь проскрежетала по стали, и топор Тойя, придавленный к земле, воткнулся глубоко в снег. Но, проведя этот прием, Винга сама не могла не открыться. Конечно, нападающему потребовалось бы время для того, чтобы освободить свое оружие и контратаковать, но он вдруг выпустил топор и, выхватив из-за пояса нож, повернулся и, размахнувшись, ударил, метя в открытое лицо гедарки, за мгновение до того, как его голова отлетела в сторону от удара Грейцель.

Мир взорвался ярким светом и кипящей болью. Громко ахнув, Винга судорожно прижала руку к глазам и упала на колени. Из-под перчатки сразу же показалась темная струйка крови.

– Вингааа!!!

Отшвырнув наседающего одержимого, Вейга бросилась к сестре.

– Винга! Винга, что с тобой?!

Винга не ответила. Опираясь на одну руку и прижимая к глазам вторую, она медленно опускалась на снег. Грейцель, отбиваясь от нападающих, сделала шаг в сторону и встала, прикрыв ее щитом:

– Девирг! Вингу ранили!

Вейга, оставив сестру, схватила лежащий у ее ног топор. Перчатки заскользили по кожаной оплетке рукояти, пропитавшейся жирной кровью.

– Ааа!!! Твари!!!! – закричала она, размахиваясь, – Твари!!! Ненавижу!!!

Топор описал круг, потом еще один, и еще. Воздух вокруг него загудел, взвыл. Капли крови, куски одежды и плоти летели во все стороны. Но Вейга ничего не видела и не слышала, продвигаясь вперед, среди треска и воплей, заглушая их собственным пронзительным криком:

– Ненавижу… Ненавижу! Ненавижу!!! Ненавижу вас всех!!!

– Стой! – закричала Грейцель. – Стой, на месте!!!

Но звать, кричать, было бесполезно.

Со склонов снова послышались надрывные завывания. Тойя дрогнули и попятились назад. Впрочем, слишком организованно, чтобы это было похоже на бегство. Грейцель подняла голову.

– Вейга, назад!

Она рванулась было следом, но Девирг ее опередил. Скользнув под топор, он крепко обхватил девушку руками.

– Стой, стой… Стой, Вейга! Все, давай назад.

Та попыталась вырваться, но он удержал ее:

– Нет! Назад, я сказал! Они же своих отводят из-под удара! Смотри – лучники на подходе!

Вейга вздрогнула, словно очнувшись от кровавого кошмара. Она посмотрела на склон и увидела, как за спинами отступающих выстроились ровные шеренги. А Девирг уже тянул ее за руку.

– За колонны, быстро! Хватай свой медальон!

– Скорее!!! – Грейцель, бросив щит и меч на снег, старалась оттащить Вингу под прикрытие обломков. За безучастно волочащейся по снегу рукой гедарки тянулась тонкая черная дорожка.

Уже подбегая к ним, спотыкаясь о лежащие тела и оскальзываясь в кровавых лужах, Вейга услышала прозвучавшую сзади отрывистую команду. Зажмурившись, из последних сил она прыгнула вперед, и, падая за каменный блок, рванула с шеи медальон.

Глава 34

– Спуск закончился.

Кин Зи всмотрелся в прямой темный коридор, открывшийся после того, как они миновали очередной поворот серпантина. Через равные расстояния в каменных стенах были закреплены большие кристаллы, распространявшие вокруг себя холодный бело-голубой свет.