— Крокодил! — вдруг завопил Булька и ринулся головой вперёд на зелёного билетёра.
Началась свалка. Раздались свистки милиционера.
— Держи его, держи! — кричал Булька.
Но когда милиционер явился и толпа раздвинулась, все увидели, что Булька держит в руках одну только зелёную ливрею, а Резиновый Крокодил успел ускользнуть! Со всеми билетами, а главное, с хоть и не совсем понятным, но, наверно, точным адресом дома с серебряными окнами.
Глава пятнадцатая. Старый фонарщик
Он зажигает фонари
Своей волшебной палочкой
И освещает до зари
Свою страну Игралочку.
Голос старика напомнил детям доброго Морозку. Таню это не удивило: она уже заметила, что в этой стране все кого-то напоминали. А сам старик был очень похож на ёлочного деда Мороза, и Таня, не спуская глаз, смотрела на мешок, висевший у него за плечами.
Старик, заметив это, усмехнулся.
— Спички у меня там, доченька, — сказал он, — я фонарщик.
Оказалось, что старик в ватной шубе ёлочного деда Мороза — сторож циркового зверинца и ещё по совместительству фонарщик в стране Бабушки Куклы.
Он кормит и сторожит цирковых зверей, а по вечерам зажигает все красные, зелёные и синие фонарики, которые так красиво горели вчера вечером, когда дети пришли в Игралочку. По этим фонарикам все жители Игралочки, даже те, у которых нет часов, узнают, что наступил вечер и нужно ложиться спать.
А так как время в стране Бабушки Куклы летит очень быстро, то у Старого Фонарщика всегда много дел: вот, кажется, совсем недавно он потушил фонари, а скоро уже их надо будет зажигать снова.
Рассказывая об этом, Старый Фонарщик вёл детей по длинному цирковому коридору.
Булька, скакавший рядом с ним, попробовал было выдернуть клочок ваты из его шубы, но Серёжа так на него взглянул, что Булька с самым невинным видом отскочил в сторону и очутился перед клеткой, в которой сидела рыженькая лисичка, такая блестящая, словно моточек шёлковых ниток.
Таня тоже остановилась перед клеткой, и лисичка сейчас же встала на задние лапки и сказала умильным голоском:
— Дедушка Фонарщик, выпусти!..
В соседней клетке вскочил на жёрдочку совершенно золотой петушок.
— Кукареку, дедка, выпусти! — закричал он.
Серенький заяц с бумажной морковкой во рту прыгнул пугливо вбок, а мрачный меховой волк начал грызть прутья клетки.
— Выпусти, дед! — ворчал он.
— Вы что, порядков не знаете? — укоризненно сказал Старый Фонарщик. — Вот настанет вечер, зажгу фонари, тогда и выпущу всех в лес, веселитесь хоть до утра.
— А утром? — спросила Таня.
— А утром опять в клетки — разве можно таким зверям днём по лесу разгуливать?
Дети прошли вслед за Старым Фонарщиком длинный, идущий полукругом коридор и остановились перед маленькой дверкой.
Старый Фонарщик постучался, и целый хор тоненьких голосков нестройно пропищал:
— Кто тут?
«Сколько их там?» — подумала Таня. А дверь между тем открылась, и Старый Фонарщик пропустил детей вперёд.
Что тут было! Комната была маленькая, тесная, как вагонное купе, и, как вагонное купе или как кладовая магазина, вся в полках. А на полках стояли,
