– Куда ты решил вернуться? Ко мне ты решил вернуться? А кому ты здесь нужен? – шипела она и попыталась замахнуться конем, но пошла юзом, с трудом удержавшись на ногах.

– Осторожно, дорогая! – вскрикнул Гарри.

– Какая я тебе дорогая?! Тебе лечение дорого обойдется, если ты отсюда не уберешься. Считаю до десяти!

– Точно зашибет, – вздохнула я.

За моей спиной дернулся Ирвин, видимо, желая наскочить на ?арри и выставить из лавки пинками. Одного помощник не учел, что бывший жених был если не выше, то гораздо мощнее, тяжелее и шире в плечах.

– Оставь, – покачала я головой, не позволив вмешаться.

По-прежнему обнимая коня, Стефани пересекла зал и широко распахнула входную дверь. Вернее, толкнула бедром и прижала спиной, чтобы не закрывалась. В лавку ворвался зимний холод, а хулиганский сквозняк принялся трепать обиженно позвякивающий колокольчик.

– Уходи, чтобы духу твоего здесь не было!

Гарри полз к ней на коленях, расставив руки, словно чаши весов.

– Стеф, я ошибся! Испугался! Бес попутал! Александра, – повернулся ко мне жених, – хотя бы ты ей скажи! Она же пропадет без меня.

– Вряд ли, – покачала я головой.

– Ну, ладно… – процедил Гарри, поднимаясь с колен. Отряхнул брюки, поправил пальто, словно специально тянул время, если вдруг бывшая невеста передумает и захочет броситься ему на шею. Он вытащил из внутреннего кармана очки с толстыми стеклами (похоже, боялся, что погибели окуляров от руки взбешенной невесты и на всякий случай припрятал) и, наконец, разглядел рядом со мной Ирвина.

– Вот оно, значит, как… – пробормотал Гарри, сжимая бессмертный портфель под мышкой. – Я, значит, с цветами, без очков и на коленях, а вы тут мальчиков-колокольчиков разводите.

– Я его убью, – тихо процедил Ирвин.

– Или он тебя, – флегматично отозвалась я.

– Не задерживайся! – рявкнула Стаффи на жениха. – Я околею, пока ты тут красуешься!

Того, наконец, вынесло на улицу. Пристроив коня на столик для покупателей, подруга демонстративно привесила засов, запирая лавку изнутри.

– Мы сегодня закроемся пораньше, – объявила она, отворачиваясь от визитера, злобно пялящегося в витрину.

– Сейчас середина дня, – заметила я.

– Тогда у нас обеденный перерыв, – буркнула Стефани и поднялась на второй этаж.

Мы услышали, как шибанула дверь в банной комнате, зашумела включенная вода. В тишине лавки разнеслись жалобные всхлипывания. Потом истерика закончилась, начался приступ ярости, и полился отборный мат. Каждый раз, когда сверху неслось бранное ругательство, характеризующее предателя Гарри с какой-нибудь новой, совершенно неожиданной стороны, Ирвин болезненно морщился.

– Чего она убивается по этому увальню? – буркнул он себе под нос.

Вопрос явно был риторический и ответа не требовал. Я просто пожала плечами. Когда Стефани Фостер страдала меланхолично, она ревела в три ручья, подвывая и сморкаясь в платочек, когда она страдала разъяренная, то после слез начинала костерить причину терзаний.

Дом сотрясся от нового потока ругательств, и Ирвин взбесился. Выскочил из кухни, надел пальто и, отперев лавку, куда-то сбежал. Видимо, терпеть, когда женщина, которая ему сильно нравилась, страдала из-за бывшего жениха, было выше сил подмастерья.

– Что ж, нам так с личной жизнью-то не везет, – вздохнула я, припомнив об очередном письме, присланном Робертом накануне. Доставил послание с золотой монетой тот самый Маринованный Огурец, которого я когда-то приняла за хозяина торгового Дома Палмера, даже пальто не сменил, и я вдруг поймала себя на досадной мысли, что надеялась увидеть фальшивого плотника лично.

Впрочем, через час Стаффи с Ирвином спокойно, как будто ничего не произошло, пили кофе в кухне и обсуждали новую постановку Дюжины Драконов, которую театралы снова собирались репетировать в «Пряной штучке». Однако мир в перечной лавке оказался шатким и длился недолго – до второго пришествия Гарри ?ишера. Случилось оно уже ночью. Едва мы потушили огни и улеглись, как с улицы донесся пьяный вопль:

– Стефани ?остер! Выйди! Нам надо поговорить!

По просьбе подружки я снова изменила охранное заклятье, и теперь к «Пряной штучке» не мог приблизиться не только Роберт, но и бывший жених Стаффи. Судя по всему, вернувшись к лавке, он вмазался в невидимую преграду, а потом решил перебудить руладами всю округу.

– Открой, женщина! Мы должны объясниться! Стеф, открой! – срывал голос Гарри.

Видимо, у нас с подругой была похожая карма, раз бывшие мужики пытались выяснить отношения, хрипя под окнами. Правда, в отличие от меня, брошенная у алтаря невеста даже не пошевелилась.

– Сте-е-еф! – возопил снова он.

– Тебе лучше с ним поговорить, – буркнула я, – иначе придется забирать из участка.

– Пусть идет к своей грымзе.