– Пошел вон! – изумилась я невероятной наглости обманщика и ткнула почерневшей палкой в сторону улицы. – Вылезай обратно из моего сада, пока я стражей не вызвала! Сейчас с очисткой территории закончу и пойду к судебному заступнику!

– Алекса, – приближаясь, он примирительно расставил руки, – нам надо поговорить. Мы же взрослые цивилизованные люди. Позволь мне все объяснить… Проклятье! Ты сожгла мое пальто?!

Не вступая в разговоры с мошенником, я резко развернулась и, с каждым шагом прибавляя скорости, припустила к задней двери.

– Погоди! Алекса, остановись!

Я ворвалась в кухню, хлопнула дверью и закрыла замок на ключ, хотя Этан… в смысле, Роберт… кхм… Маринованный Огурец не мог проникнуть в дом. На расстоянии двух ярдов он со всего маху врезался в невидимую стену и, охнув, схватился за отбитый нос.

– Алекса, это уже перебор! – ругнулся он. – Между прочим, у нас все еще подписан договор.

– На имя старшего брата Ирвина! – завопила я. – так что убирайтесь из частных владений, господин Палмер, пока мы не вызвали стражей! В доме только две слабые женщины, и мы чувствуем исходящую от вас угрозу! У нас есть топор, между прочим!

– Что мне сделать, чтобы ты меня выслушала? – Роберт шарахнул сжатым кулаком по прозрачной стене, и воздух пошел мелкой рябью, словно потревоженная водная гладь.

– Выслушаю в суде!

– А знаешь, что, Алекса Колфилд! – вышел из себя мужчина. – В этом доме хранятся мои вещи, так что я имею право пройти внутрь!

– Желаешь свои вещи? Будут тебе вещи! – пробормотала я и, дрожа от ярости, ринулась на второй этаж. Из комнаты высунулась Стаффи и с деловитым видом уточнила:

– Хочешь, я оболью его кипятком?

– Не трать понапрасну воду и дрова, – процедила я, влетая в мужскую спальню. Откинув крышку дорожного сундука, я схватила охапку смятых вещей и, с грохотом распахнув окно, швырнула на голову Роберту.

– Держи!

– Проклятье, Алекса! – крикнул он снизу. – Зачем ты бросаешь в меня одежду Ирвина?

– Там и твои рубашки затерялись! – заорала я, скидывая вниз очередную порцию шмоток.

Но одежный водопад настырного предателя не отпугивал, более того, догадавшись, что его слышат, он принялся объясняться!

– Когда я впервые пришел к тебе, то действительно хотел выкупить землю, но ты была такая решительная! Пыталась починить трубу, носилась, ругалась… Стало ясно, что лавка тебе нравится, и ты ни в жизни не захочешь ничего продавать.

– Поэтому ты поселился у меня? – выглянула я с очередной порцией мятых тряпок. – Думал, что вотрешься в доверие, помешаешь работе, отхватишь землю и построишь свой торговый Дом?

Он ловко увернулся и вдруг широко улыбнулся, словно мы не скандалили, а просто дурачились:

– Мне действительно нужно было жилье, пока мы искали новое место для строительства, а наследница Ходжеса оказалась такой очаровательно чудной, что я не смог удержаться…

– Ты что? Ты сейчас обозвал меня чокнутой? – процедила я и со злостью бросила в него флакон с благовонием, который зажимала в кулаке, потому как вся одежда уже улетела в сад.

– Нет, милая, я не называл тебя чокнутой. – Роберт ловко увернулся от бутылька. – ты была прелесть!

– Была?!

– Ты даже сейчас похожа на фею!

– Ложь!

– Ладно, сейчас ты действительно похожа на ведьму, но все равно сплошное очарование!

В ответ в Роберта один за другим полетели туфли.

– Да, хватит уже в меня швыряться обувью! – донеслось с улицы.

– Скажи спасибо, что я инструменты из погреба не вытащила! – от ора у меня охрип голос.

– Спасибо!

Один туфель влетел обратно в окно и в тот момент, когда я нагнулась за новой парой, огрел по затылку. Я взвыла от боли.

– Ненавижу!!

– А я тебя люблю!

Я опешила. Уверена, что Стаффи, следившая за расправой из соседней комнаты, тоже.

– Ты просто должна это узнать прежде, чем начнешь в меня метать стамески! – прикрикнул Роберт, видимо, приняв мое молчание за хороший знак.

Медленно выпрямившись, я подошла к окну и посмотрела вниз, на предателя. Он стоял, задрав голову. На земле валялись вещи, висели на открытых