ознакомиться с вещами, принесенными из ячейки.

– Мисс Катарина, у вас все в порядке? Заходил помощник следователя, я волновался, – едва я вошла, сказал Уайлд.

– Все хорошо.

– Мистер Деш не сообщил мне о цели своего визита. Думаю, это как-то связано с обвинениями, выдвинутыми в ваш адрес.

– Возможно, он хотел сказать, что меня пока вычеркнули из списка подозреваемых в отравлении деда.

Уайлд изумленно изогнул бровь.

– Они нашли убийцу?

– Нет, думаю, еще нет. Просто перестали считать меня главной подозреваемой.

– Оно и понятно, – забирая мой плащ, проговорил дворецкий. – Теперь вы вернетесь в Глонвуд?

– Увы, но нет, – разочарованно покачала головой я. – Теперь меня подозревают в убийстве мистера Саируса.

– Но как так?! Эд говорил, что вы давали показания в управлении патруля Ростолья, и, если вас отпустили, не значит ли это, что вас не подозревают? – всплеснул руками Уайлд.

– Мы были там в момент убийства, и это дает мистеру Уотсону право подозревать нас. К тому же дело о краже праха деда также остается нераскрытым.

– Мисс Катарина, мне так жаль.

Я слабо улыбнулась пожилому мужчине, веря в искренность его слов.

– Если бы мистер Бреннон был жив, он ни за что не допустил бы, чтобы вас подозревали хоть в чем-то.

– Если бы мистер Бреннон был жив, сомневаюсь, что злоумышленник так легко смог бы разгуливать по его владениям, – усаживаясь в кресло, обронила я.

– К чему вы клоните?

– Прах деда похитили здесь, убили его тоже здесь. Очевидно же, что преступник имеет доступ к особняку, – озвучила я мысль, которая давно не давала мне покоя.

– Мистер Бреннон точно смог бы защитить вас, – прошептал дворецкий.

– До сих пор не могу поверить в то, что он действительно так трепетно относился ко мне.

– Он души в вас не чаял. И, если бы не ваша матушка, наверняка обеспечил бы вам безбедное существование.

– Почему у них с мамой сложились такие отношения?

– Мистер Бреннон хотел женить вашего отца на дочери своего доброго друга, мистера Пере, но ваш отец влюбился в юную мисс Ломаш. А ваш дед считал, что дочери булочника нужны лишь его деньги.

– Но это не так! – с горечью возразила я. – Мама любит отца всем сердцем!

– Любила, – меланхолично поправил Уайлд.

Я окинула его непонимающим взглядом, затем вспомнила, что мой отец вроде как погиб – по крайней мере, здесь все в этом уверены. Интересно, если я спрошу, почему он умер, это будет выглядеть слишком странно? Пожалуй.

– Я пойду к себе, – решительно сказала я и, подхватив пакет из банка, поднялась с кресла.

– Обед будет подан через четверть часа.

Придя в комнату, я присела на кровать и, вытряхнув на нее содержимое пакета, взяла первую из тетрадей. Что же это? Почему дед хранил эти записи в ячейке?

Я открыла тетрадь и приготовилась читать. Но язык, на котором велись записи, был мне незнаком. Пролистав всю тетрадь, я разочарованно вздохнула и решила попытать счастья в прочтении второй. Но меня снова ждала неудача. Зато во второй тетради имелось множество рисунков. Рисунки, откровенно говоря, были странные – будто их рисовал психически нездоровый человек. Какие-то узлы, переплетающиеся между собой, замысловатые абстракции… Я хотела уже отложить тетрадь, когда мое внимание привлекло одно из изображений. Это было очень похоже на рыцарскую перчатку. Вокруг рисунка было множество пометок и стрелочек, ведущих к записям на полях, но я не могла прочесть их!

Сердце забилось чаще, едва я вспомнила, что в записках, которые некто писал деду, значилась какая-то рука. А пальцы нарисованной руки точь-в-точь соответствовали тем, что обнаружили мы с Яном. В нетерпении я схватила кристалл, чтобы связаться с мистером Хидсом, но внезапно кристалл запульсировал в ладони. Кто-то пытался связаться со мной. Я сжала кристалл сильнее и отпустила, он тут же послушно завис в воздухе прямо перед моим лицом.

Вздох облегчения вырвался сам собой, едва я рассмотрела спокойное лицо мамы.

– Я так волновалась! – воскликнула я, не в силах сдерживать эмоции.

– Кати, что случилось? С нами связалась твоя секретарша.