– Не понимаю! – с какой-то шальной улыбкой, внезапно появившейся на его лице, ответил поверенный. – Это-то и настораживает.

Я совершенно растерялась, перестав понимать хоть что-либо, и потому лишь молча смотрела на поверенного. Ян вроде успокоился, но по огонькам, загоревшимся в его глазах, я поняла, что у него уже есть план.

– Так вот, о моей находке. Думаю, она связана с тем, что ты нашла в шкатулке деда, – неожиданно сообщил он.

Я с жадным интересом посмотрела на поверенного. Как раз в этот момент из-за поворота коридора показался мистер Трип и поспешил в кабинет.

– Не сейчас и не здесь, – быстро сказал поверенный, и мы принялись ждать.

Следующей мистер Уотсон пригласил меня. Пришлось идти одной, потому что Яну вручили бумагу, согласно которой сегодня он не имел права присутствовать на допросе в качестве моего поверенного.

– Присаживайтесь, мисс Ломаш, – с легкой улыбкой предложил следователь.

Осторожно села на краешек шаткого на вид стула и, сложив руки на коленях, нацепила на лицо привычную полуулыбку. Я не волнуюсь, не боюсь и не переживаю. Я ни в чем не виновата.

– Итак, начнем с главного вопроса: куда вы направлялись, мисс Ломаш?

– В Ростолье, – сухо ответила я, решив максимально воздерживаться от любых уточнений и пояснений.

– Зачем, мисс Ломаш? – Мне показалось, что следователь начал злиться.

– Понимаете ли, мой дед оставил мне не только свое имущество, но и некое послание, в котором просил меня предупредить мистера Саируса об опасности.

Мистер Уотсон задумчиво хмыкнул. Наверняка ведь уже слышал об этом от Яна, так для чего разыгрывать удивление?

– Можно мне увидеть это таинственное послание?

– К сожалению, нет. Его у меня нет.

– Где же оно, мисс Ломаш? – вкрадчиво поинтересовался он.

– Я отдала его своему поверенному. И не спрашивайте зачем, это не имеет ни малейшего отношения к делу.

Мистер Трип, который все это время стоял у окна, одарил меня презрительным взглядом и покинул кабинет, оставив нас со следователем наедине. А в моей голове почему-то вертелось имя этого самого следователя – Денери. Почему-то оно казалось мне безумно красивым, и я постоянно повторяла его про себя.

– Допустим, вы самоотверженно ринулись на помощь незнакомому человеку. Что было, когда вы приехали? Мне нужны подробности, мисс Ломаш.

– Я удивилась, так как мой дворецкий сказал, что все мужчины из того списка – из знатных родов.

– Все?

– Да, имен было несколько.

Мистер Уотсон кивнул каким-то своим мыслям и велел продолжать.

– Мы приехали к какому-то бедному дому и потому решили, что ошиблись адресом, но все же вошли, чтобы убедиться. В доме было много дыма, как будто что-то горело, но огня мы не нашли. Потом я поняла, что горит второй этаж, но надышалась дымом и упала в обморок. Когда пришла в себя, была уже в карете, вместе с мистером Дешем.

– Это все, что вы помните?

– Да, – ответила я, раздумывая, следует ли говорить ему про мои видения.

– То есть тело вы не видели и на второй этаж не поднимались?

– Нет, я потеряла сознание еще в гостиной.

– И чем занимался мистер Хидс, когда вы были без сознания, естественно, тоже не знаете. – Следователь задумчиво покусывал губу. – Мисс Ломаш, – он неожиданно подался вперед и посмотрел мне в глаза, – позволите дать вам совет?

Я нервно сглотнула, с трудом удерживая на лице благодушную полуулыбку.

– Добрый?

– Можно сказать, дружеский. Не лезьте в это, просто дождитесь, пока я разберусь. Посидите дома или по магазинам походите.

Я смотрела на мистера Уотсона и не могла понять, говорит он серьезно или же насмехается надо мной. Он советует мне сидеть сложа руки, пока он уверенно подводит меня к заключению под стражу?

– Я не травила деда и к этому поджогу тоже отношения не имею, – сухо проговорила я. – И если вы не в состоянии оправдать невиновного, то мне придется действовать самой. К тому же вы можете использовать этот свой секретный ритуал и считать воспоминания мистера Саируса с помощью его праха. Надеюсь, труп у вас из-под носа еще никто не украл?

Сама не поняла, в какой момент тоже подалась вперед, чтобы оказаться как можно ближе к следователю. Сейчас я ненавидела Денери Уотсона, и в голосе отчетливо прорезались шипящие нотки.

– Продолжите заниматься самодеятельностью – организую для вас временное заключение, как для подозреваемой, – растягивая слова, ответил он,