разница? Когда я надел кепи, мобильник свисал передо мной, словно дисплей в шлеме. Скажем так — весьма примитивный дисплей. В любом случае теперь я мог видеть Эдмунда, не занимая рук.
— Что ты делаешь? — нахмурился он.
— Ничего, — ответил я, возвращаясь к работе. Мобильник болтался возле моего лица. — Что случилось с собаками, Эдмунд? В тот день, когда все изменилось? Когда ты бросил им вызов?
— Глупо вышло.
— Все равно расскажи.
Мой собеседник будто бы взвешивал все за и против. В любом случае повлиять на его решение на расстоянии я не мог.
— Пожалуйста, Эдмунд, — снова попросил я.
Он пожал плечами:
— Одна из собак кинулась к маленькой девочке. Кто-то открыл дверь, чтобы меня выпустить, и… в общем, я узнал эту девочку. Это была дочь одного из охранников. И когда одна из тех зверюг прыгнула на нее, я схватил собаку за лапу, — Эдмунд покраснел. — Но это оказался ее пес, который вовсе не собирался нападать. Просто обрадовался, увидев хозяйку.
— Ты восстал против собственных страхов. — Я полез в следующий рюкзак, сверяя его содержимое со списком. — Ты бросил вызов тому, что тебя пугало.
— Возможно, — ответил эпик. — После этого все стало иначе. Теперь, когда я оказываюсь среди собак, мои способности ослабевают, но не исчезают полностью. Кто знает — я мог ошибаться с самого начала, и моя слабость могла на самом деле заключаться в аллергии на домашних животных или чем-то подобном. Но я не мог экспериментировать, поскольку все сразу же поняли бы, чем я занимаюсь.
Не могло ли то же самое случиться и с Меган? Не перестанет ли со временем огонь лишать ее способностей? Открытое пламя продолжало на нее влиять, но Меган могла заставить тьму отступить. Возможно, то, что пережил Эдмунд, являлось следующей стадией.
Застегнув рюкзак, я поставил его рядом с остальными у стены.
— Скажи мне вот что… — задумчиво проговорил Эдмунд. — Почему, если собаки действительно моя слабость, устройства с заряженными мной энергобатареями не отказывают в окружении собак?
— Что, прости? — рассеянно буркнул я. — А… Все дело в законе большого рассеивания.
— Это ты о чем вообще?
— Слабость эпика тем меньше влияет на его способности, чем дальше ты от него находишься, — ответил я, застегивая четвертый рюкзак. — Примерно как в Ньюкаго: ес ли бы Стальное Сердце лишался своих способностей везде, где кто-то его не боялся, он не смог бы превратить целый го род в сталь. Большинство жителей города не знали, кто он такой, и, соответственно, не могли его бояться. Повсюду остались бы участки, не состоящие из стали.
— Ага… — пробормотал Эдмунд.
Встав, я положил предпоследний рюкзак рядом с остальными. Идея с кепи оказалась не столь удачной, как мне бы хотелось, — передняя часть перевешивала, и оно постоянно норовило соскользнуть с головы.
«Нужен балласт», — решил я. Снова схватив остатки клейкой ленты, я закрепил сзади кепи фляжку. Стало намного лучше.
— С тобой все в порядке? — спросил Эдмунд.
— Угу. Спасибо за информацию.
— Буду рад, — ответил он, — если в качестве платы согласишься отдать меня другому хозяину.
Я замер, выронив пустую картонку из-под клейкой ленты.
— Я думал, тебе нравится нам помогать.
— Вы стали слабее. — Эдмунд пожал плечами. — Вы больше не в состоянии меня защитить, Дэвид. Я устал прятаться в этой маленькой комнатке. Я лучше буду служить другому высшему эпику, который сможет обо мне позаботиться. Я слышал, Ночная Грусть еще властвует.
У меня подступил комок к горлу.
— Можешь идти куда хочешь, Эдмунд. Не стану тебя удерживать.
— Меня ведь могут убить, Дэвид, — натянуто улыбнулся он. — Вокруг опасно.
— Ты избежал тьмы, Эдмунд, — сказал я. — Ты раньше всех остальных разгадал тайну. Если не хочешь бежать — почему бы не присоединиться к нам? Стать членом команды?
Он взял книгу и отвернулся от экрана.
— Без обид, Дэвид, но это похоже на чудовищную авантюру. Я пас.
— Мы пришлем тебе еще припасов, — вздохнув, сказал я. — Хотя, возможно, Ночному Соколу может понадобиться зарядить кое-какие энергобатареи.
— Сделаю все, что мне прикажут, — ответил Эдмунд. — Но, Дэвид, думаю, ты все-таки ошибаешься насчет одной стороны способностей. Ты
