произошло и с копьем, когда другой свей, присев, подбил его краем щита. Этим свеем был Ньёрд, и мне понравилось, как он это сделал.

А еще мне понравилось, что я обогнал Медвежонка, который потерял время, уклоняясь и бросая щит и копье. Я обогнал его – и первым достиг вражеского строя. И разорвал его. Это было легко, потому что оба свея, чьи лица я перечеркнул одним взмахом Вдоводела, смотрели не на меня, а на моего брата. Боевой топор прошел над моей головой. Уклониться было нетрудно – немного присесть. Заодно – второй росчерк. Ниже края щита. Двух щитов. Кожа – никудышная защита от Вдоводела. Я даже не почувствовал сопротивления. И с низкой стойки нырнул в образовавшуюся брешь. Толчок плечом, хлест крест-накрест, разворот – и передо мной только спины и затылки.

И радостная песня моего брата. В правой руке у Свартхёвди – меч, в левой – чья-то секира. И алые брызги вокруг. Ему хорошо, Свартхёвди Медвежонку. Мне – тоже, но вот беда: три взмаха – и сражаться больше не с кем. Остались только мы вдвоем.

Я смотрел на Свартхёвди, а он – на меня. Я видел, как он качает свой берсерочий «маятник», как щерится его рот в счастливой улыбке и слюна течет по заплетенной в косицы бороде… Он жаждал битвы. Равно как и я мечтал о продолжении танца. Такое искушение! Сплясать с таким же, как ты. Но…

Я опустил оружие и увидел, как блекнет окружающий мир. И как гаснет сияние вокруг моего брата.

Свартхёвди встряхнул головой, уронил наземь отнятую секиру и утер мокрый рот тыльной стороной ладони:

– А неплохой обед воронам мы с тобой приготовили! – проворчал он. – Жаль, продуктов было маловато.

– Да, – согласился я. – Собирали мы пиры и пообильней.

– Ну так не в последний раз! – ухмыльнулся Свартхёвди и сграбастал меня медвежьими лапами, чувствительно приложив мою еще не зажившую поясницу крестовиной меча, который так и не выпустил.

Я же хлопал брата по спине и старался не думать о том, что было бы, не сумей я преодолеть искушение.

Все. Мы окончательно перебрались на остров. Почистили все, починили, отремонтировали. Кораблей у нас набралось аж шесть. Два кнорра и четыре драккара. Последний, тот, который «вернули» мне нарушившие договор свеи, годился исключительно в качестве каботажника и на небольшие дистанции. Остальные – вполне годные.

А «Клык Фреки», который достался нам в «наследство» от свейских «таможенников», качеством ничуть не хуже «Северного Змея».

Так что «посадочных мест» у меня имелось от двух сотен и выше. А вот списочный состав хирда – на порядок меньше. Причем состоял он из четырех разных групп.

Первая – мои верные соратники. Медвежонок, Гуннар, Скиди, Вихорек, Бернар, Бури, Тьёдар, Стюрмир и Хавур Младший. Не много, зато каждый стоит минимум двоих. А кое-кто и намного больше.

Вторая – молодые варяги. Ануд, Глухарь и Егри, которые в скором будущем должны были вырасти до уровня полноценных хирдманов. Старательный, но туповатый Куци; крупный, но немного тормозной парень по имени Хутин; его прямая противоположность, небольшой, шустрый и ловкий паренек по имени Тулб, только-только встретивший пятнадцатую весну и охотно откликающийся на прозвище Огонек, данное, впрочем, не за шустрость, а за природный цвет волос; и последний варяжонок – Вузлеб Меченый, молчаливый крепыш с большим родимым пятном на правом виске. У меня пока не было времени повнимательней оценить его боевые качества, однако уже то, что он выжил, кое о чем говорило.

Третья – свеи. Льотольв Кнобсон по прозвищу Кто-то Умрет, Торнюр и Вилмар Варгдропи, то бишь Волчьи Отпрыски, Кёль Длинный, а также Траусти и Трюгви Крумисоны.

Четвертая – весяне. Этих осталось девять. Четверых взял под крыло Бури, заверив меня, что из них можно сделать толковых стрелков, а еще пятеро после совместной обороны крепости прибились к Гуннару.

Еще – Заря, которую, понятно, на рум сажать нельзя, но убивать она умеет.

Ну и я сам.

Итого: тридцать два гребца. Достойная команда для «Северного Змея», но ее едва-едва хватало заполнить румы двух драккаров. А уж четыре… Не говоря о кноррах.

Что ж, значит, часть нашего флота придется продать, потому что пополнять хирд слабыми бойцами как-то не хочется, а набрать пять десятков сильных я не рискну, даже если и будет такая возможность. Если новички окажутся сильнее старичков, то можно запросто потерять и драккары, и жизнь, потому что найти опытных бойцов, которым я смогу доверять так же, как своим друзьям, – большая проблема. После истории с Лейфом Весельчаком я стал ужас каким недоверчивым.

Ну да ладно. Драккары при правильном хранении качества не теряют, а корабельных сараев здесь как раз на мою пятерку, если что.

Помимо трех с хвостиком десятков бойцов на моем острове оказались почти две сотни «обслуживающего персонала». Практически все, если не считать жены Кёля Длинного, – в рабском статусе. И эти тоже делились на четыре группы.

Самая малая – весяне, взятые в плен в Ладоге и во время движения к морю. Самая большая – семьи и родня убитых свеев. А также те свеи, что достались нам в качестве живых трофеев. И, наконец, четвертая – аккредитованные при крепости местные жители-кирьялы. Со всем этим разношерстным сообществом следовало разобраться. Но позже. Когда с хлопотами «новоселья» будет покончено.