немедленно «дал». Разбег, наскок…
Хитрый свей тут же зацепил бородкой секиры щит Вихорька и, пользуясь разницей в массе, дернул в сторону. Замысел его я «прочел» легко. Сбить равновесие, закрутить, разворачиваясь самому, ударить собственным щитом по шее или по голове противника, а затем с разворота влепить секирой по открытому. Даже, если доспех или шлем выдержат, мало Вихорьку не покажется. Оглушит наверняка. Или ребра поломает.
Хороший план. Уверенный и успешный.
Вихорек поломал его в самом начале. Он отдал щит. Но не сразу. Позволил свею прочувствовать сопротивление, а заодно подтянуть Вихорька поближе, вплотную и только тогда разжал пальцы.
Свей, не ожидавший этакого сюрприза, закрутился малость быстрее, чем планировал. И Вихорек ему еще и «помог»: ухватил освободившейся рукой край свейского щита и добавил. Получилось не так, чтобы сильно: ведь свей был раза в полтора тяжелее. Однако в результате Вихорек оказался у «жертвы» за спиной.
А затем – длинный красивый хлест понизу, на уровне колен.
Свей еще поворачивался, замахивался топором, но нанести удар ему было не суждено. Когда перерублены подколенные сухожилия на обеих ногах, даже берсерк не способен сражаться. Так что свей упал на травку, а Вихорек, вторично объявив: «Тебе, Перун!», вскрыл противнику глотку.
– Зря я тебе уступил, – проворчал Ануд. – Мог бы и сам…
Вихорек похлопал варяга по плечу и ухмыльнулся. Ничего не сказал. Свеи были хороши. Оба. Просто Вихорек – лучше.
И они ушли. В клубах дыма, поднимающегося над палубой обреченного кнорра.
А нам, живым, предстояло подвести итоги. И решить, что делать. Хотя решать было особенно нечего. Просто двигаться дальше.
Глава 20. Сожженные корабли и похитители невест
Дележка добычи – это ритуал. И великое мастерство. Я им не владею. Потому делегировал руководство процессом Медвежонку.
Единственное мое вмешательство: предоставление права первого выбора Бури с выделением ему еще двух долей в качестве бонуса.
– Он убил ярла, – пояснил я собственное решение.
Возражений не было. Зато было дополнение.
– Виги тоже получит лишнюю долю! – заявил Медвежонок. – Он убил кормчего второго драккара.
Народ поддержал предложение одобрительным ворчанием.
Вихорек попробовал протестовать: мол, он всего лишь правильно выпустил стрелу, а главная заслуга принадлежит все тому же Бури, а еще Стюрмиру, который…
– Стюрмиру – три доли, – объявил я. – Он – кормчий. Но только Стюрмиру. Остальные в бою не участвовали. – Я строго поглядел на команды кнорров, но возражений не последовало. И впрямь не участвовали. Никто, кроме Стюрмира, но уж он-то вложился в победу знатно. Впрочем, все мы в нее вложились. Кто сколько смог. Особенно Хавгрим…
Я махнул рукой, предоставляя Медвежонку руководить процессом. Добра мы набрали изрядно. Доспехи, серебро, даже золотишко имелось. Блин! Как мы это все увезем? Может, стоит захоронки сделать? У нас одних только свободных парусов – две штуки: от похоронного кнорра и от утопленного драккара. Этот парус всплыл вместе с мачтой, и мои его выловили. А хороший парус, друзья мои, это вещь весьма недешевая. Очень жалко выбрасывать. А продавать его здесь некому. Чайкам с воронами?
В общем, нам нужна база. Здесь, в Карелии. И очень нужны люди. Надежные и имеющие опыт обращения с оружием. А в этом совсем не нужном нам бою мы потеряли пятерых варяжат. И Палицу, который один стоил дюжины.
А что приобрели, помимо богатой добычи и второго драккара?
Троих хускарлов, с которыми надо еще сработаться. И четвертого, с которым вообще не очень понятно. Мутный он какой-то, этот Кёль Длинный. Хотя боец знатный. Мои свейские новобранцы говорят: дрался один против всего хирда. И выстоял некоторое время, даже когда всех остальных уже положили. Правда, Бьёрн-ярл велел его живым брать. Желал над ним особо покуражиться. Кёль этот у него нареченную невесту увел.
История эта, если судить по словам Кёля, выглядела весьма романтически. Большая любовь, в которую вмешался богатый и властный ярл, расстроивший своим сватовством благословленный Ньёрдом брак. Мол, родичи невесты не посмели противиться грубой силе.
Любовь, однако, сильнее власти и богатства. Кёль с возлюбленной дали деру, считай, уже из-под венца. И сбежали сюда, в землю кирьялов, которая хотя и считается протекторатом свейского главного конунга (вот сюрприз для меня! Я-то думал: свободная территория), но живет по своим законам и той власти, что в свейской метрополии у Бьёрна Асбьёрновича здесь нет.
В общем, неплохо рассчитал похититель невесты. Не учел только, что, помимо государственных вертикалей, тингов и законоговорителей, имеется еще и власть силы. У Бьёрна она на тот момент имелась. И он ее применил без малейших колебаний.
Впрочем, Льотольв Кто-То Умрет излагал эту историю несколько иначе. Мол, не о высоких чувствах речь, а о том, что в приложение к невесте идет очень неплохой земельный куш, который наверняка достался бы ее супругу.
По свейским законам, в отличие от законов датских, женщина имущества не наследует, и так как сколько-нибудь серьезных претендентов-мужчин на
