Многие сидящие в зале чётко осознавали, что охраняет рабыню старшего наследника не кто-то, а одно из самых сильных магических существ. Это внушало уважение и некий трепет перед мужчиной. Но зарождало и сомнения по поводу того, как Лион справляется с подобной… помехой.

Понимал это и Аделион. И у него уже возникли мысли, как развеять сомнения лератов в том, что ему подчинена не только маранта, но и её защитник. Оставалось просто дождаться подходящего момента.

Мужчина почему-то не сомневался, что Карина обязательно ему такой предоставит.

– Принеси вина, – не найдя, что сказать в ответ, равнодушно бросил Соломон, резко притянув к себе за ошейник эльфийку и тут же отпихивая в сторону.

Короткие шипы вновь оцарапали нежную кожу, но девушка, не издав ни звука, торопливо вскочила и, прихрамывая, под негромкий шёпот гостей засеменила в сторону столов, стоящих на другом конце зала. Постепенно шёпот перешёл в мерный гул, а смех и разговоры становились всё громче. Вечер должен был вот-вот войти в привычную колею.

Однако Аделион не сомневался, что все присутствующие наблюдают за ним и за его рабыней. Её же саму, казалось, ничто не волновало. Не смотря по сторонам, Карина сидела, спокойно поглаживая дархара, задремавшего от привычной ласки. А может, огромный пёс только делал вид. Он лишь слегка шевельнул ушами, когда раздался звон цепи, волочившейся по полу, – спеша принести требуемое своему хозяину, эльфийка не потрудилась подобрать цепь от ошейника. И когда до кресел оставалось всего ничего, она вполне предсказуемо наступила на неё.

Круглый серебряный поднос с грохотом упал, и кубок, бренча, покатился по полу, разливая багряное вино. Не удержалась и сама эльфийка, ослабевшая от побоев и потери крови, расстелившись в шаге от ног своего господина.

Лицо Соломона приобрело насмешливо-предвкушающее выражение. Ещё бы, на промах его «лучшей из рабынь» обратили внимание все! Некоторые отреагировали хохотом и сальными шуточками, глядя, как девушка, всхлипнув, пытается подняться. Но были и те, кто понял, что младший из братьев проиграл в тот самый миг, когда рабыня старшего вошла в зал.

Они всё видели и слышали, наблюдали и сравнивали… и явно не в пользу блондина.

Что показал Соломон? Жалкую девчонку, избитую и замученную, боявшуюся собственной тени и каждого своего неверного шага? Её тело было едва прикрыто окровавленной тряпкой, выставляя на всеобщее обозрение то, что любой уважающий себя лерат предпочёл бы подчеркнуть, но скрыть от посторонних глаз. Таких рабынь, как эта эльфийка, не принято отдавать в общее пользование, девушка могла бы стать украшением коллекции Соломона, а стала… его позором.

Да, он показал свою силу тем, что угрозами и насилием добился её страха и беспрекословного подчинения. Но об этих его умениях и так все знали.

Соломона действительно боялись и уважали. За его силу, знания, непримиримый характер, острый ум, отсутствие жалости, решительные действия… Иногда даже слишком решительные. Но подобные черты были более уместны в политике, среди мужчин, которые приказы слабых не исполняли.

Соломон выбрал неверную стратегию, как делал это часто. Иногда даже казалось, что он нарочно допускает ошибки… но кто знает, что на самом деле творилось в голове у младшего из сыновей Повелителя.

А вот маранта Аделиона показала своего хозяина с новой и куда более интересной стороны. Без малейшего окрика или предупреждающего взгляда она делала то, что он скажет. При этом не проявляя чувства страха, будучи даже не униженной и избитой… Более того, лераты не могли не признать, что выглядела девушка великолепно. Обольстительно, но вполне приемлемо, без грамма пошлости и вульгарности, а главное – вполне подходяще её статусу. Не жены, не любовницы и даже не жалкой подстилки.

У Аделиона мало рабынь. Но эта, несомненно, являлась жемчужиной его коллекции. И лишний раз доказывала, что у темноволосого лерата хороший вкус, как и умение подчинить себе кого угодно. Старшему наследнику не понадобилось надевать на провидицу кованый ошейник с шипами, чтобы она полностью подчинилась его воле. Более того, у некоторых сложилось впечатление, что на всё это девушка пошла добровольно, без каких-либо угроз.

Но как? Имея в защитниках дархара, оставаться в добровольном рабстве у лерата, не предпринимая попыток сбежать на протяжении уже нескольких недель, не пытаясь натравить магического пса на своего хозяина и не будучи выпитой до дна? Как Аделиону это удалось?

Невольное уважение к старшему ран Дейлу почувствовали практически все. И если сегодня на пиру находилось в основном молодое поколение Рос’шата, никто не сомневался, что вести об успехах Лиона уже завтра облетят всю страну, а вскоре выйдут и за её пределы. Интересно будет услышать мнение старших и куда более уважаемых лератов, предпочитающих обходить посиделки «молодёжи» стороной.

– Тварь, – с силой наступив на руку эльфийки, тихо и как-то удовлетворённо протянул Соломон. Несмотря на некоторые недостатки характера, он прекрасно понимал, что ситуация складывалась не в его пользу. И, к сожалению, ему было нечего противопоставить своему брату, а потому оставалось только изобразить хорошую мину при плохой игре. Совладав со своими эмоциями, блондин наклонился и, жутковато улыбнувшись, взялся за конец цепи. Медленно накручивая её на руку, заставляя рабыню подползать к нему ближе, он негромко проговорил: – Ты же знаешь, дорогая, что ждёт тебя за такое поведение. Неужели тебе захотелось наказания, а?

– Нет, – всхлипнула девушка, но такой ответ Соломона только позабавил.

Схватив её за ошейник, блондин дёрнул его на себя и впился в губы девушки грубым поцелуем, разрывая потрескавшуюся кожу. По тому, как