доставшегося мне тела. Я с улыбкой наблюдала, как Демон носился по кромке воды, распугивая громогласным лаем мирно дремлющих уток. Видно, что моему питомцу в радость бегать по зелёному бережку, да и сама я, если честно, босиком прошлась бы по этой прелести, а то и забрела бы по колено в голубую чистую воду… Но останавливало несколько факторов.

Во-первых, если судить по температуре ночью и прохладному ветерку сейчас, вода в пруду должна быть довольно холодной, а заболеть не хотелось. Во-вторых, чтобы побродить ещё немного, элементарно не осталось сил, навалилась усталость. Ну а в-третьих, созерцая водную гладь, окружённую с двух сторон самой настоящей берёзовой рощей и стеной за ней, я вдруг поняла, что дико хочу есть.

Неудивительно после такой-то прогулки! Километра три-четыре за сегодня я нагуляла, а то и больше. Для меня, столько просидевшей взаперти, это было просто марафонским забегом. Да и яркое солнце как бы тонко намекало, что время-то уже к обеду, а мы с Демоном ещё и не завтракали. Что поделать – о хлебе насущном я сегодня просто забыла!

– Непорядок, – фыркнула я, чувствуя, как свежий ветер приятно обдувает лицо. – Надо исправить… Демон!

Питомец оказался возле меня в считаные секунды, и я, потрепав его по загривку, поднялась со скамейки. Но перед тем, как повернуть обратно, я приняла волевое решение: дойти до конца крепости и посмотреть, что же находится за углом. Идти предстояло не много: вдоль озера, потом метров сто вдоль замковой стены и всё. Было лень, если честно, но я мужественно преодолела этот путь.

И не пожалела!

За углом шла дорога. Разбитая, неровная, но всё-таки дорога! Заканчивалась она массивными воротами в стене. Рядом с обычной дверью, большой и частично рассохшейся, стояла какая-то старая постройка с амбарным замком на чуть покосившейся двери – не то ангарчик, не то сарайчик.

Хихикнув при виде такого «монументального» строения, я похлопала себя по бедру, чтобы дархар не пустился в самоволку, и быстренько преодолела нужное расстояние, с трудом сдерживаясь, чтобы не заглянуть в широкие высокие окна с вполне обычным, но мутным стеклом. И, на пару мгновений остановившись возле двух каменных ступенек крыльца, уверенно дёрнула на себя деревянную ручку.

То, что передо мной была кухня, не поддавалось никакому сомнению. Несколько больших каминов (или очагов?) в стене справа, множество столов, напольные шкафы и настенные шкафчики, связки трав, чеснока и лука на низких потолочных балках, мешки и ящики, кастрюли и котелки на стенах, открытый стеллаж с посудой, бочки с водой… И всё это заброшено. Клянусь!

Такое ощущение, что весь местный контингент куда-то срочно сделал ноги, бросив все дела. На плите на огромной сковородке что-то шкварчало, в очагах жарились на вертеле молочный поросёнок, индейка и гусь, на одном столе на разделочной доске подсыхал недорезанный хлеб, на другом вяли свежие овощи, на третьем из огромной кастрюли пыталось сбежать поднявшееся тесто… Интересно, что за апокалипсис здесь произошёл?

Я задумчиво повела носом, улавливая умопомрачительные ароматы, машинально переглянувшись с Демоном. Тот смерил меня странным взглядом, принюхался и, прижав уши, возмущённо тявкнул. А потом пихнул меня мордой в спину, подталкивая к плите.

Потерев висок, я подошла к прямоугольному каменному блоку, высотой мне примерно по пояс, с трубой посредине, уходящей в потолок. Она была устлана чем-то похожим то ли на старый металл, то ли на закопчённый чугун, но в том, что это было плитой, я не сомневалась – от неё исходил конкретный жар. На слегка неровной поверхности стояла огромная сковорода, плотно прикрытая крышкой. И из-под неё исходил запах чего-то, явно уже начинающего подгорать…

Машинально схватив лежащее на бортике льняное полотенце, стащила на каменный бортик нехитрую кухонную утварь. В ней обнаружились аппетитного вида колбаски, хорошо прожаренные, с тёмной хрустящей корочкой. Я их вовремя спасла – подгорать начала только одна… и её я без зазрения совести скормила истинному спасителю.

А он только рад был.

Ещё раз обведя взглядом пустующую кухню, взглянув на неё по-новому, направилась уже в сторону очагов, вооружившись всё тем же полотенцем. Перевернула по очереди всё мясо и птицу на вертелах. Обошла плиту и убедилась, что нюх меня не подвёл. С той стороны оказалось подобие духовки: открыв чугунную дверцу, я вытащила широкий противень, с восторгом вдыхая запах подрумянившегося сыра, покрывающего аппетитной шапкой кругляшки запечённого кабачка. Сырая заготовка подобного нехитрого блюда на другом противне стояла на бортике аккурат над дверцей, и я, почти не задумываясь, отправила её в духовку.

А потом как-то незаметно вошла во вкус.

Оставив Демона с тоскливым голодным взглядом лежать и пускать слюни возле очага с молочным поросёнком, истекающим соком на раскалённые угли, я пристроила снятый плащ на колченогий табурет, повязала найденный простой коричневый фартук, закатала рукава и с воодушевлением принялась за дело.

О своей усталости как-то сразу и не вспомнила, если честно. Мурлыкая под нос что-то из последних песен популярных исполнителей попсы, первым делом затолкала деревянной лопатой дрожжевого рецидивиста в плен кастрюли. Окинула взглядом ещё пять таких же, присвистнула, но попытки к бегству пресекла у всех. Затем дочистила гору морковки, лежащей на столе неподалёку, залила водой и смахнула очистки в стоящее внизу покорёженное ведро. Потом дорезала свежие помидоры и огурцы, накрыла их полотенцем и спрятала в тень…

Заминка произошла только с луком: резать его я не стала – реветь на данный момент хотелось меньше всего, лишь тоже накрыла. Далее в ход пошли