Ну не смогла я ей не подыграть, честно! Это было выше моих сил, и, к счастью, Маруна меня поняла, снова зайдясь в оглушительном хохоте. Правда, когда он резко оборвался, а большие кулаки с треском опустились на столешницу, я едва не свалилась на пол с сердечным приступом. И только раздавшаяся следом отборная ругань позволила хоть чуть-чуть перевести дух: кричала кухарка громко, но, слава тому самому Гренту, вовсе не на меня:

– Тунеядки! Лентяйки! Да где вы прохлаждались, Грент вас забери? На сенокос захотели, окаянные?! Сейчас вот на конюшню схожу, возьму кнут потолще да всю шкуру с вас спущу!

– Но, Маруна… Мы же не могли так просто уйти!

– Я смогла, а вы что, ущербные какие?! Кто за вас работать будет, ась?! Господа на пир скоро явятся, на стол им подавать что прикажете? Как с кухни убегать, так погляди, шустрые какие, а как вернуться, так о страхе вспомнили небось? Гаргалыгу ослушаться побоялись, убогие?

– Но, Маруна, она же главная…

– Ах, давно ль она для тебя главной стала?! Ну, поди ж сюда, девка ты бесстыжая, я тебе покажу, кто на моей кухне командует!

– Ай!

– На тебе «ай», на тебе «Маруна», на тебе «главная»!

Подперев щёку кулаком и тихо подхихикивая, я с остальными вернувшимися работниками смотрела, как грузная, неповоротливая лератка гоняет по кухне хорошенькую молодую светловолосую девочку. Точнее, девушку, примерно мою ровесницу, стройную такую, гибкую, прыткую. Впрочем, все эти качества мало ей помогали – суровая начальница то и дело настигала свою подчинённую, от души протягивая её по спине влажным кухонным полотенцем.

Нет, вначале я испугалась, не спорю. Но когда огляделась и поняла, что представшая передо мной сцена была для всех привычной и обыденной, быстро успокоилась.

– Вот попадёшься ты мне. – Устав от беготни, Маруна тяжело опустилась на стул, пытаясь отдышаться и обмахивая красное потное лицо всё тем же полотенцем. – Выпорю! Как есть выпорю!

– Не надо, – жалобно пискнула девушка, прячась за спиной рослого и какого-то мрачного мужчины, стоявшего впереди всех. – Не виноватая я!

И тут я всё-таки хрюкнула. Сдержаться в ответ на эту фразу было выше моих сил!

Не знаю, к счастью или нет, но после моего смешка взоры всех присутствующих тут же обратились ко мне.

– Что уставились?! – тут же злобно зыркнула на всех Маруна. – Готовьте посуду, живо! Да девке этой спасибо скажите. В пояс кланяйтесь, что работу за вас всю выполнила!

– Не надо кланяться! – поспешно открестилась я от такой благодарности. – Была рада помочь просто так!

– Добрая ты больно, Карина, – недовольно зыркнула кухарка, пока все поспешно расходились, исподтишка бросая на меня любопытные взгляды. – Им дай слабину хоть раз, вмиг на шею сядут и ножки свесят!

– Да бросьте, на мне далеко не уедешь, я не кобыла какая, – фыркнула я и, обведя взглядом работников, негромко поинтересовалась, благо мой голос терялся в разнообразии звуков, коими быстро наполнилась кухня с возвращением своих обитателей: – Скажите, а здесь все… м-м-м… лераты?

– Да что ты, – хмыкнула Маруна и, зычно крикнув кому-то, чтобы нам чаю принесли, также негромко ответила: – Полукровки они. Я да Орум, вон он, у очагов носом водит, чистокровные, хотя из простых. Глянь, волос у него какой красный, как кровь из раны, – вот кровью он и хозяйничает, да со всем, что с ней связано. Не весть какая сила, но на кухне ему равных не сыскать, вмиг угадает, пропеклось мясо али сыро ещё внутри. Немой от рождения, недуг этот жить ему не мешает, но на службу какую повыше не берут, что поделать.

– Вот как… – протянула я, тайком разглядывая того самого хмурого мужчину, лет сорока, с коротким хвостом тёмно-алых волос. – А вы?

– Дык с огнём я дружу, – расплылась в улыбке женщина, разводя руками. – По волосам у лератов всё видать.

– Это точно, – хмыкнула я, припоминая Эмита с его искрящейся шевелюрой. – А у полукровок как?

– Значица, гляди. – Осмотревшись, лератка сцепила пухлые пальцы в замок и принялась перечислять: – Вон там, у стенки, две шкоды рыжие да конопатые шушукаются – Тарак и Дунар, в поварята метят, давно уже у нас. По двадцать годков им всего, но своё дело знают, я их после себя оставлю, как время помирать придёт аль Гаргалыга со свету сжить надумает.

– Что-то мне подсказывает, что у неё это вряд ли выйдет, – усмехнулась я, отчётливо осознавая: кем бы ни была часто упоминаемая Гаргалыга, Маруна в любом случае придётся ей не по зубам. – А та девушка? Ну, которую вы полотенцем охаживали?

– Аркана? – улыбнулась кухарка. – Кулинарка она наша. Пироги, хлеб, булочки – за что ни возьмётся, всё у неё вкусно выходит! Ни в одном знатном доме таких не сыскать, а что до силы её, так ведь до сих пор толком не знаем, чем она владеет. Слабенькая она у неё. Вон там Зара у шкафчика крутится, со специями очень дружна, Тарама ловко обращается с овощами да зеленью, старуха Эмильга с водой договаривается. Есть Филюг ещё у нас, да снова запропастился куда-то. Грета порядок наводит, а остальные трое так, принеси-подай…

– Пойди прочь и не мешай, – понятливо кивнула я. – А он чем владеет?

– Филюг-то? – вскинула яркие брови Маруна. – Да чем угодно, только не головой своей дурной! Нет, парень он толковый, живое от мёртвого враз отличит, торгуется так, что Урюк позавидует! Только его за провизией в город и отправляем, всегда всё самое свежее привезёт, ни одного вялого листика