Слова бальзамом лились на сердце Мёнгере. Теперь все узнают, что мать всегда боготворила ее. И всем придется полюбить Мёнгере, иначе…

Мама полезла в мешок и достала оттуда голову:

– Я убила ее ради тебя. Чтобы не мешала править.

С ужасом Мёнгере узнала в голове свою сестру, дочь золотого дракона. Голубые глаза были выколоты, нос отрезан. И тогда Мёнгере стошнило.

Приш стоял на мосту вместе с Алисой. Ее волосы были распущены, в них запутались оранжевые ягоды. Приш удивился: откуда в долине появилась рябина? Сроду не росла. Он несмело протянул Алисе бусы. Она восхищенно охнула и долго любовалась ими. Потом повесила на шею. Бусы на самом деле шли ей, Приш не ошибся с выбором подарка.

Он погладил ее по волосам, в руке оказалось несколько ягод боярышника. Снова нежданный сюрприз. Приш раздавил их и попробовал на вкус, они отдавали кровью. Он поднял голову и посмотрел на Алису: ее горло было разорвано, оттуда толчками вытекала алая жидкость.

– Я отдала за тебя жизнь, – прошептала Алиса и обернулась Хармой.

А потом умерла.

…Отец ворвался в гостиницу.

– Приш, сынок! – закричал он. – Возвращаемся!

Приш не поверил: как же так? Ведь яблони начали чернеть, одна за другой. А отец суетился: упаковывал вещи, те никак не хотели влезать в сумку. Отец вынимал их и укладывал по новой.

– Пап, – уточнил Приш. – Ты не ошибся?

Но тот не успел ответить, в комнату влетели мама и Лиза, за ними – хозяин постоялого двора. Они загалдели наперебой.

– Приш, я по тебе соскучилась. Как же я рада, что ты снова будешь жить с нами.

– Приш, сынок, я пирогов с яблоками привезла.

– Я же всегда говорил, что драка для парня – нормальное дело.

Приш едва не оглох, но до чего же он обрадовался: не надеялся всех так быстро увидеть, и дня не прошло. Приш стал собираться, но ему не давала покоя одна мысль: что же случилось? Почему ему можно вернуться домой?

– Выгнали Маттиса, – наконец ответил отец. – Разобрались во всём и решили, что из-за него стал урожай гибнуть. Ведь если бы не Мат-тис, ты бы в драку сроду не полез. Так что поехали обратно, сынок.

…Женщина смотрела с тоской и нежностью. Ее зеленые волосы были заплетены в сотни тонких косичек, из рассеченной брови по бронзовой коже стекала кровь.

– Ты скоро? – подошедший мужчина был схож с кем-то, знакомым Пришу.

Его правая рука была перевязана, мужчина прихрамывал на левую ногу.

– Хочу проститься с сыном, – ответила женщина.

Они общались на неизвестном Пришу языке, но он понимал их. Мужчина провел рукой по бритой голове.

– Дай мне его, – попросил он.

Взял Приша на руки и посмотрел, будто желая запомнить каждую черточку. А потом осторожно поцеловал в щеку.

– Живи, сын, – пожелал мужчина и обратился к жене: – Ты правильно запрограммировала флаер?

– Да, – ответила та. – Выбрала планету с параметрами, близкими к нашим. Аппарат должен опуститься возле населенного пункта.

Женщина тоже поцеловала Приша.

– Живи, сын, – попрощалась она с ним.

До Приша дошло, кого напоминал мужчина – его самого. Только повзрослевшего. Он хотел протянуть руки, чтобы дотронуться до родителей, но не смог, Приш был спелёнат, как младенец. После всё заволокло едким дымом, послышались тяжелые взрывы, землю несколько раз ощутимо тряхнуло. Женщина вскрикнула и осела на землю. И Приш зарыдал.

Мёнгере вскочила с кушетки, девушка была вся опутана проводами. На подушке виднелись следы рвоты – последствия видения. Мёнгере сорвала с себе провода и побежала в душевую, хотелось умыться.

– Давай быстрей, – в коридоре ее догнал Глеб, – уходим отсюда.

Он также был бледен.