сейчас бешеный на то направление. Ну или вообще, что просто сбежали, нашли способ обмануть клятву и сделали ноги… А вот та самая, от которой вкупе с сумой не рекомендуется зарекаться, мне в голову не приходила.

– Говорят, драка какая-то была, – вздохнул Фар. – А стража сейчас всех вокруг без разбора обездвиживает и задерживает, потом уже в тюрьме разбираются, кто маг, кто не маг, кто дрался, а кто просто рядом не вовремя проходил…

– Так их надо вызволять или их отпустят? – влезла в разговор Инга. Вот что за человек, а? Это мой фиолетовый, и я его спрашиваю! А она вообще его только что обзывала… У-у-у! Нет, это я не ревную, это я от наглости некоторых фигею. Только что обзывала по всякому, жмотом и импотентом, а теперь этакая девочка-цветочек. Двуличная… ну, вы сами догадаетесь кто. Догадаетесь ведь?

– Отпустят, – сказал Фар, и не успела я с облегчением вздохнуть, как он добавил. – Но через неделю.

А ведь через неделю будет поздно. С другой стороны, если Витьке и Лли ничего не угрожает, то, может, оставить их тут? Или они нам всё-таки очень нужны? Как спросить-то при лишней паре ушей?

Ого. А вот теперь ревную, можете бросать в меня свои давно припасённые камни. Потому что он смотрит на неё, внимательно так смотрит. Зачем, спрашивается?

– У меня, – сказал хозяин Замка, всё так же пристально глядя на Ингу, – хороший слух.

Смутилась. Или изображает. Но если и изображает, то качественно, не придерёшься. а мне бы хотелось, да.

– Прости, – сказала. Кротко. Мило. Но Фар покачал головой.

– Ты зря играешь с клятвой, – тут мы все посмотрели на Ингину руку, где так и красовалась какая-то странная руна. – Второго предупреждения не будет. Иди к Кунту, и чтобы от него ни на шаг. И молча! – добавил он, видя, что она собирается что-то сказать.

Я проводила взглядом удаляющуюся Ингину спину и спросила:

– Так что будем делать?

Получилось преувеличенно бодро, потому что я вдруг тоже ощутила неловкость за тот разговор. Вроде бы я ничего такого и не говорила, а всё равно как-то не по себе… Так и тянет начать оправдываться.

– Подумаем? – предложил он.

Хм. Это разве наш метод? Наш – пришёл, напугал всех Замком, забрал, что хотел, разве нет? Вот только силу Замка Фар ни в коем случае светить не хочет. А если…

– А у тебя нет какой-нибудь бумаги от Рулга, типа “Податель сего документа действует по моему распоряжению и на благо Франции… в смысле Черракара”? – с надеждой спросила, вспомнив незабвенную миледи и кардинала Ришелье.

– Давай сначала убедимся, что они там, – вздохнул Фар. Видимо, бумаги не было. Или была именная.

– И как мы будем это делать? – полюбопытствовала я. – Просто зайдём и спросим?

Вот как-то вряд ли. Но другой способ, пришедший мне в голову – тоже загреметь в тюрьму, совсем не прельщал.

– Просто подойдём и ты посмотришь. – И добавил, прогоняя возникшую перед моими глазами сцену: Фар меня подсаживает, чтобы я посмотрела через забор, я всё никак не могу углядеть "наших", а он ворчит, что кто-то много ест булочек и мало морковки, держать тяжело, а видит плохо… – Как усилитель посмотришь.

– А, – почти разочарованно протянула я. Когда ещё такой шанс на шею забраться выпадет…

Обилие магов в тюрьме меня поразило. Кажется, это неплохой способ уменьшить число конкурентов – заказываешь драку в порту и готово. И "наши" тоже были там. По крайней мере, Лли. И ещё штук пять огненных, надеюсь, среди них и Витька.

– И что теперь? – спросила, доложив Фару обстановку.

– Возвращаемся, – сказал он и, взяв за руку, увлёк меня за собой.

– А они нам вообще нужны? – спросила я и получив укоризненный взгляд поспешила оправдаться. – Да не предлагаю я их бросить, просто спрашиваю.

– Нужны.

– А что за дар у Лли? Он там, – я так и не поняла как правильно обозначать то, что вижу с закрытыми глазами, – очень странно выглядит. Я больше таких не видела.

– Как? – спросил Фар.

– Чёрный и с прозрачными вставками. Так что за дар?

– У него нет дара. Чёрный – это проклятие, а прозрачный – ледяное стекло, которым он и убивает демонов.

– А что за проклятие, ты знаешь? Он поэтому такой "милый"? А откуда стекло? А как?

– Стекло у него в крови. Как? Полагаю, что больно. Про проклятие знаю, но не скажу – спрашивай у него сама, если хочешь.

– Секреты… – обиженно вздохнула я.

– Не мои секреты, – согласился фиолетовый. Вот это он зря только такую формулировку использовал… у меня же теперь прям язык чешется про его