– Тебе, – голос куда-то подевался, и пришлось прочистить горло и начать заново. – Тебе ничего странного не снилось?

– Странного? – поднял брови. – Странного – нет. Ни странного, ни страшного… Только восхитительное.

И смотрит так, понимающе-насмешливо, что вроде и сомнений не остаётся – было, точно было…

– Рассказать? – вкрадчиво предложил Фар.

А ведь не постесняется… и ни на какую королевскую свадьбу мы не попадём. А главное, я никак не могу вспомнить, почему же мне нельзя было… Чтобы не потерять голову окончательно? Кажется, поздно уже. Может, наоборот? Надо теперь проверить в реальности, наверняка, окажется хуже, и влюблённость сама собой поутихнет… А как он смотрит… м-м-м! И воздух, кажется, сейчас зазвенит… И нет никого кроме нас, и не было никогда, и можно вот так вот на пике предвкушения стоять почти вечно… разве что только какой-то посторонний стук мешает. Нет, это не сердце и не кровь в висках, они по-другому, а это, кажется, в дверь. И вроде как давно. Настойчиво. Какая-то свадьба, говорят, вот-вот начнётся…

Про саму эту свадьбу рассказывать почти нечего. Всё прошло гладко, особо оригинального ничего не было, разве что голубей не выпускали, вместо них были сотворённые магами бабочки, которые вились вокруг жениха и невесты на протяжении всей церемонии в храме, как символ добровольного и крепкого союза. Было ещё много политических речей, которые мне, далёкой от данной темы и в своём-то мире, не то что здесь, были непонятны и скучны; много вкусной еды, к которой я едва могла притронуться, как-то не до неё, совсем не до неё; танцы с Фаром и не только с ним, но с ним – невероятно томительные, какие-то наэлектризованные, мне даже стало казаться, что рванёт: либо мы-таки переспим, либо что-то где-то взорвётся. Не может такое напряжение уйти в никуда.

И… таки да. Не взорвалось. Было, было и наяву. И, чёрт возьми, опять как-то слишком хорошо было. План “разочарование” не сработал.

– Избавься от неё! – потребовала я, прижимаясь к Фару.

– Как? – спросил он. Ну вот никакой изобретательности, а ещё говорит, что хороший маг.

– Мне всё равно, можешь испепелить, а можешь просто прогнать, – буркнула я. – Но чтобы я её больше не видела.

– А может, пусть всё-таки живёт? – предложил хозяин Замка, явно надо мной издеваясь. – Красивая же…

– Или она, или я! – угрюмо заявила, не зная уже, куда деть взгляд.

– Ну, если вопрос стоит таким образом… – протянул фиолетовый.

– Именно таким и стоит, ну давай уже, Фар, ну пожалуйста, это ни капельки не смешно и не весело! – взмолилась я, и огромная, почти полутораметровая бабочка, наконец, исчезла, наградив меня напоследок укоризненным взглядом.

– Давай ещё раз? – предложил фиолетовый. – И не вбухивай максимум, попробуй как-то соизмерять.

– Только не бабочку!

– Я думал, они тебе нравятся, – пожал плечами мой мужчина.

– Не нравятся, – отрезала, не вдаваясь в подробности про гусениц, хотя вот эта вот полутораметровая стала для меня большим потрясением. Правда, я сама её так увеличила – Фар создавал малюсенькую, а я должна была усилить, чтобы получилась нормальной величины. Усилила, судя по всему, излишне щедро, так что размер получился много-много иксов и знатное эль.

– А кто нравится? – спросил он, так лукаво улыбаясь, что я не удержалась:

– Ты!

– Нет, – улыбнулся Фар, видимо, не желая создавать маленьких Фарчиков магией. Или вообще не желая. Но я ещё не настолько сошла с ума, чтобы его об этом спрашивать. По крайней мере, напрямую и сейчас.

– А хозяин Замка не может смениться раньше, чем через десять лет? – спросила, закрывая глаза и снова потянувшись мысленно к фиолетовому, пытаясь угадать, что именно он делает, прежде чем добавить силы. Нет, он, конечно, сейчас скажет, но интересно ведь самой.

– Может. Теоретически, – откликнулся он. – Цветы пойдут?

– Пойдут, только не колючие, – сказала я, чувствуя себя привередой, хотя это просто забота о безопасности. А то мало ли…

Впрочем, на этот раз ничего не вышло. И на следующий. И ещё, наверное, полсотни раз – микроскопические цветочки лежали кучкой, как уже вполне заметный укор. Свидетельство моей нерасторопности и магической неуклюжести – мне теперь никак не удавалось поймать нужный момент, чтобы дотронуться до формирующегося заклинания, потому что усиливать уже созданное – слишком поздно, а ещё не начатое – слишком рано.

– Ты не можешь делать это помедленнее? – спросила, не сумев скрыть раздражения. Да, я злилась, старалась сдерживаться, но уже получалось с трудом. Не люблю, когда не удаётся. Никто не любит. Наверное, надо сделать перерыв, но какое-то глупое упрямство мешало об этом сказать, это было словно попросить пощады и сдаться, расписавшись не только в магической несостоятельности, но и недостаточной твёрдости характера.