– Да? – спокойно приподнял бровь фиолетовый. – Видимо, у нас с тобой разные вкусы, Лили. Мне Леся нравится куда больше!

Ну, вот хоть на этом спасибо! Хотя мог бы и получше меня защищать… А если бы к “нравится куда больше” ещё добавил “чем ты”, то я бы его расцеловала, как минимум.

– И мне! – вдруг вступил в диалог один из принцев. Кажется, Улиш. Каюсь, я оказалась не в состоянии запомнить всех. Но к этому принцу, пожалуй, стоит присмотреться. По крайней мере, вкус у него есть, да. Ну и выглядит он симпатично. Все королевские отпрыски были блондинами, как под копирку, да они вообще были очень похожи, даже на меня все косились примерно с одинаковым интересом… А хотя нет, не с одинаковым. Если у троих принцев в глазах светилось любопытство, то Улиш явно уже горел азартом. Возможно, я ему вообще ни капельки не нравилась, и, встреть он меня на балу или ещё где, даже внимания не обратил бы, но я пришла с Фаром, и это всё меняло. Мой фиолетовый кого-то у него увёл что ли?

Вообще, от завтрака у меня осталось очень странное впечатление, словно принцы хотели что-то с Фаром обсудить, но за ними увязалась Лили, а может, и друг другу они не очень-то доверяли, и в результате все разговоры получились ни о чём, или же о Фаре, самой Лили и обо мне, недостойной. Не знаю, как самого хозяина Замка, а меня лично эта принцесса раздражала невероятно, куда больше, чем Илона: Фар, а ты со мной потанцуешь? А мне идёт это платье? А давай погуляем? А мне стихи посвятили, хочешь послушать? А долго у тебя уже эта Леся? – с таким презрением моё имя ещё никто не произносил! Скоро сменишь?

В общем, тьфу! Объект домогательств вёл себя на удивление спокойно, но легенды придерживался чётко: один танец потанцует с удовольствием, а остальные хотел бы с Лесей; платье идёт, конечно же; погулять не может – дела, дела; с Лесей знаком недавно и… тут Фар удивил всех и меня в том числе – "боюсь, это она меня бросит!" – сказал он вроде в шутку, но, взглянув на Улиша, я поняла, что попала между молотом и наковальней, принц теперь из кожи вон вылезет, чтобы это как раз и произошло. Заклятый друг? А самое обидное, что я, как и несчастная принцесса Илона, никому сама по себе не нужна, одному нужен усилитель, а другому любовница первого, кем бы она ни была. А на саму Лесечку им плевать. Грустно.

Впрочем, очень скоро – буквально через пару часов, грустно стало не только мне: расторжение помолвки принцессы Илоны с кушаром, звали его Иго, не удалось. Вроде всё сделали как надо: нужное количество свидетелей собрали, слова полагающиеся произнесли, и рисунок на руках Её Данкирского Высочества полыхнул золотым… но вот никуда не делся.

– Может, убить горе-жениха? – задумчиво спросил Улиш, вот уж не ожидала от него такой кровожадности. И бесцеремонности – сам горе-жених стоял буквально в нескольких метрах, как и Илона, и они оба побледнели.

– Убей, – хмыкнул Фар, ну, этот-то известный дипломат и гуманист. – Но как это поможет? С чего вы вообще взяли, что жених – именно он?

– Илона так сказала, – растерянно произнёс другой принц, кажется, Рулг и, кажется, именно он являлся счастливым потенциальным обладателем могущества и вздорной жены. – И маги подтвердили…

Фиолетовый только фыркнул.

– Я бы на всякий случай убил, – сказал Улиш, не забыв послать мне заинтересованный взгляд. А я как-то непроизвольно подвинулась ближе к Фару и взяла его за руку, за что тут же себя отругала – такими темпами не у него рога появятся, а у меня дети. Маленькие, фиолетовоглазые малыши. Руку мгновенно попыталась освободить, но безуспешно. И отогнать мысль о детях тоже не получилось. Она, мысль, была явно несвоевременной и неуместной, но уходить не желала. Мне вдруг впервые захотелось завести ребёнка, действительно захотелось, не когда-нибудь в будущем, просто чтобы создать полноценную семью всем на зависть и потому что так полагается, а как-то совершенно по-другому, на абсолютно ином уровне ощущений. Может, это и есть пресловутый материнский инстинкт, счастливо дремавший всё это время? Ведь чужие дети меня никогда не умиляли… Но почему сейчас-то, когда я даже себе не могу обеспечить безопасность, не то что кому-то ещё?

– Ты чувствуешь что-то другое? – спросил Рулг у Фара, и я, каюсь, не сразу вернулась мыслями к ситуации. Перед глазами так и стояла прелестная девочка с фиолетовыми глазами и волосами, она улыбалась мне, протягивала ручки…

– Ты же знаешь, это совершенно не мой вид магии, – поморщился Фар, глядя почему-то не на собеседника, а на меня. Как-то озадаченно глядя. – Но если немного подумать, то с чего бы Каррас отдал такое могущество своему бастарду, коих у него десятки?

Руку я у Фара всё-таки выдернула, заработав ещё один внимательный взгляд. И одобрительный от Улиша. Детский сад какой-то, честное слово. Да-да, и я тоже.

– Но у него все бастарды! – задумчиво произнёс Улиш.

Нет, это нормально? Разговаривать друг с другом, а смотреть на меня.

Под взглядами мне было неуютно, но, помня о необходимости проучить немножко Фара, я старалась не отводить глаза. Вообще, в моём воображении всё выглядело куда веселее – никакого чувства неловкости и ощущения, что я собираюсь фиолетового предать, там и в помине не было, почему же я испытываю их теперь?

– Я думаю, он собирался сам жениться, получить силу и овдоветь, – сказал Фар, и я, не в силах смотреть ему в глаза, перевела взгляд на Илону.

Она всё слышала. И крушение иллюзий давалось ей тяжело, мне показалось, что она еле держится на ногах и дрожит. Ну, точно – дрожит, это особенно видно по рукам, судорожно комкающим вышитый платочек… и взгляд отчаянно мечется по сторонам в поисках хотя бы одного неравнодушного лица, хотя бы одного, на кого можно было бы опереться… И не находит. Мужчины увлечены технической стороной вопроса, Лилиана сверлит влюблённым