почти невозможно. Папа немного успокоился, только когда Эльса разрешила ему сделать приглашения на праздник. Он тотчас стал прикидывать, какой шрифт подходит для этого лучше всего. Шрифт на папу всегда действует успокаивающе.
– После обеда все должно быть готово! – распорядилась Эльса, и папа пообещал, что успеет управиться.
Забегая вперед, скажем, что карточки были готовы в начале марта. Но это уже другая история.
Эльса собралась было выпрыгнуть из машины, но вдруг подумала, что папа теперь еще в большем замешательстве и расстройстве, чем раньше. Может быть, ему станет немного лучше, если ненадолго включить его дурацкую музыку? Эльса прибавила звук в магнитоле. Но оттуда звучала не музыка. Только спустя две-три минуты Эльса поняла, что это.
– Это же последняя глава «Гарри Поттер и философский камень»!
– Да, аудиокнига, – смущенно признался папа. Эльса посмотрела на магнитолу. Папа вцепился в руль, хотя «ауди» стояла на месте.
– Когда ты была маленькая, мы всегда читали вместе. Я всегда знал, на какой главе мы остановились. А теперь ты сама очень быстро читаешь. Я даже не всегда знаю, что именно. Я подумал, что раз «Гарри Поттер» так много для тебя значит, мне надо вникнуть в него, – покраснев, папа уставился на клаксон. Эльса молчала. Папа прокашлялся.
– Жалко, что вы помирились с Бритт-Мари. Пока я слушал эту книгу, мне пришло в голову, что ей можно дать кличку «Та-Кого-Нельзя-Называть». Думал, ты будешь смеяться…
Да, действительно жалко. Ничего смешнее папа еще не придумывал. Он и сам вошел во вкус. Папа возбужденно показал на магнитолу жестом, для него крайне нехарактерным, и сказал:
– А ты знаешь, что про Гарри Поттера есть фильм?
Эльса снисходительно потрепала его по щеке.
– Пап, я тебя люблю. Правда. Но иногда мне кажется, ты с луны свалился.
– Ты знала? – удивился папа.
– Это все знают, пап.
Папа кивнул. Он перестал быть несчастным. Он почти успокоился.
– Я не особенно часто смотрю кино. Но этот фильм про Гарри Поттера мы могли бы посмотреть вместе. Он длинный?
– Пап, там всего семь книг. И восемь фильмов, – тихо сказала Эльса.
И вид у папы снова стал совершенно несчастным.
Эльса обняла его и выпрыгнула из «ауди». Сквозь снежную пелену пробивались лучи солнца. Альф в стоптанных башмаках и с лопатой для снега проковылял из подъезда. Эльса вспомнила традицию Просонья, по которой именинник всем дарит подарки в свой день рождения. На следующий год она подарит Альфу новые ботинки. Потому что в этом он получит дрель.
У Бритт-Мари было открыто. В зеркало Эльса увидела, что Бритт-Мари в цветастом жакете с брошкой заправляет кровать. На пороге стоят два чемодана. Бритт-Мари разгладила последнюю складку на покрывале и, тяжко вздохнув, вышла в прихожую.
Она посмотрела на Эльсу. Эльса посмотрела на Бритт-Мари. Обе не знали, что сказать, а потом хором выпалили:
– У меня письмо!
Вслед за этим они одновременно спросили: «Что?» и «Как?».
И впали в замешательство.
– У меня для вас письмо от бабушки! Оно было приклеено к полу под коляской на лестнице! – сказала Эльса.
– Да-да. У меня для тебя тоже письмо. Оно лежало в фильтре сушилки в прачечной, – сказала Бритт-Мари.
Склонив голову набок, Эльса посмотрела на чемоданы.
– Уезжаете?
Бритт-Мари нервно сложила руки в замок. Похоже, ей очень хотелось смахнуть пылинку с Эльсиной куртки.
– Да.
– Куда?
– Не знаю.
– Что вы делали в прачечной?
Бритт-Мари поджала губы.
– Видишь ли, нельзя вот так просто взять и уехать, не застелив постели и не почистив фильтр сушильной машины. Это недопустимо. А вдруг со мной что-то случится? Не хочу, чтобы люди думали, будто я варвар, который не застилает постели. Нет.
Эльса усмехнулась. Лицо Бритт-Мари осталось непроницаемым. Но, возможно, она просто не подает виду и усмехается про себя.
– Это ведь вы пели песенку для пьянчуги, когда она орала на лестнице по ночам?
– Что ты сказала?
