– Напрасно вы здесь одна, – сказала сестра Томас. – Я была утром в Блэкуотере, навещала подругу. Она рассказала, что недавно видела, как вы спите в машине. Потом увидела, как вы поехали на побережье, вот она и позвонила мне в обитель, потому что встревожилась и не знала, что делать. Я и пошла сюда – а ну как найду вас.

– Кто меня видел?

– Я решила спуститься на берег и посмотреть, там ли вы, – невозмутимо продолжала сестра Томас. – Я редко покидаю обитель. Сегодня земля скорее похожа на небеса.

– Я ее рассмотрела, не сомневайтесь. Она суется не в свое дело.

– Как сказать. Она за вас переживает. – Сестра Томас отпустила руки Норы. – Я не удивлена, что вы здесь. Нам суждено было встретиться так, как мы встретились. Таков Божий промысел.

– Не говорите мне о Божьем промысле! Не начинайте заново!

– Когда Морис умирал, я призывала Господа облегчить ваш общий удел. Мне самой ничего не нужно, и я давно Его ни о чем не просила. Но попросила об этом, и Он отказал. У отказа должна быть причина, и она от нас скрыта. Но я знаю, что Он печется о вас, и, может быть, затем мы и встретились, чтобы я это передала.

– Он обо мне не пекся! Никто обо мне не пекся!

– Я проснулась, прочла молитвы и поняла, что сегодня увижу вас.

Нора не ответила.

– Так что поворачивайте обратно, пока туман не сгустился, а то не доедете до дома, – сказала сестра Томас. – Ступайте домой, мальчики скоро вернутся. Они придут из школы и будут вас ждать.

– Я больше не могу работать у Гибни. Мисс Кавана орет на меня. Сегодня наговорила такого, что мне просто невозможно остаться.

– Все наладится. Город маленький, и он вас убережет. Возвращайтесь. И перестаньте скорбеть. Время скорби прошло. Слышите?

– Я шла, и мне казалось…

– В такие дни нам всем это кажется, – перебила ее сестра Томас. – Да и в другие. Поэтому мы сюда и приходим. Это приют для усопших на пути в неведомое. Славно быть среди них в такой день.

– Среди них? О чем вы?

– Бывает, мы ходим меж тех, кто нас покинул. В них много того, о чем никто из нас пока не ведает. Это тайна.

Она еще раз взяла Нору за руки, после чего повернулась и побрела прочь, словно страдая от боли, – обратно к дюнам и тропе, ведущей в обитель. Нора выждала, не оглянется ли, но сестра Томас не оглянулась, и Нора какое-то время стояла, не шевелясь и глядя на море, по-прежнему подернутое дымкой. А потом пошла по берегу к машине. Большие ножницы мисс Кавана лежали на переднем пассажирском сиденье рядом с пачкой сигарет. Она спрятала сигареты в бардачок, а ножницы оставила на песке – пусть кто-нибудь подберет.

О сцене у Гибни Нора не сказала никому, не обмолвилась и о том, что подумывала продать дом и переехать с мальчиками в Дублин. Она улыбнулась при мысли о табличке “Продается” перед домом или объявлении в газете. Она послала записку мисс Кавана, сообщив, что больна; отправить вторую Уильяму Гибни, или Пегги, или Элизабет с уведомлением, что уже не вернется, она не потрудилась. Пусть сами сообразят. Для них это вряд ли будет важно, хотя, подумалось ей, они не захотят, чтобы местные проведали о том, как дурно обращались с ней в конторе. Она знала – Конор наверняка рассказал Фионе, что ее не было на работе, но Фиона ни о чем не спросила.

Как-то вечером в пятницу в конце октября, когда Фиона с Айной приехали домой, Уна пришла показать свое обручальное кольцо. Кэтрин, когда Нора несколькими днями раньше позвонила ей из автомата на Бэк-стрит, сообщила, что Уна и Шеймас у нее останавливались. Им с Марком понравился Шеймас. Она добавила, что Уна призналась, как сильно нервничала, боясь объявить о помолвке Норе. По ее словам, Уна не знала, как Нора отреагирует уж больно мало времени прошло со смерти Мориса. Навестила Нору и тетушка Джози, сообщила, что Уна выйдет за Шеймаса после Нового года и ее беспокоит одно: как отнесется к такому известию Нора.

– Сестры тебя боятся, – сказала Джози. – Так было всегда. Не понимаю, в чем дело.

Нора начала терять терпение, ее буквально захлестывало холодное раздражение на сестру и ее жениха, но в то же время забавляло то, что она слышала от Элизабет, – как Уна и Шеймас, бывая в Уэксфорде и Россларе, ведут себя с такой отвязностью, будто как минимум вдвое моложе своего возраста.

– О, я наслышана о кольце, – кивнула Нора, когда Уна его показала. – По-моему, оно понравилось Таре Рейган, или это только слова.

– Наверно, тебе донесла Элизабет Гибни.

– Да весь город донес.

– Тара Рейган такая дура.

– Хорошее кольцо она оценить способна, – ответила Нора.