вмешавшихся. Чуть дольше смотрит на принца Сарана, небрежно опёршегося на брусья. – Как погляжу, тут одним энергию девать некуда, а у других её слишком мало, чтобы порядок навести. Всем пять кругов бегом вне очереди. Ну, что стоите? Вперёд!

И все безропотно побежали, даже принц. Наставник пугает всё больше. Может, мне дадут пересдать тест? Магическая вышивка, наверное, просто замечательное направление, тихое и спокойное.

Валарион и Бальтар пристраиваются на пробежку по бокам от меня, причём последнему приходится сильно придерживать шаг. Разглядывая маячащую впереди широкую спину Ингара, я пытаюсь понять, почему он меня оболгал. И не понимаю: я же ничего ему не делала. От обиды на эту несправедливость даже дышать тяжело. От отчаяния меня спасает только молчаливая поддержка Бальтара и Валариона.

Пока бегаем, подтягиваются четверо оставшихся участников группы, среди которых знакомое лицо: парень, набиравший гору всего в столовой. Они поглядывают на Дариона и топчутся на месте, не решаясь лишний раз подёргать руками или обхватить себя ими и погреться.

Дарион, уперев кулачищи в бока, стоит нерушимой скалой и следит за нами сквозь грозный прищур.

К концу пятого круга обиды и прочие переживания уходят на задний план – таково уж положительное влияние движения в целом и бега в частности.

– Построение по росту, – гаркает Дарион.

Бальтару приходится отступить к началу шеренги, Валарион оказывается плечом к плечу со мной, а строй сразу за мной замыкает Гаддак. От него исходит физически ощутимая злоба, и я сдвигаюсь к Валариону.

– Ну что, девочки, настало время сделать из вас настоящих мужчин, – бодро заявляет Дарион, скользя взглядом по шеренге. Наткнувшись им на меня, на миг зависает и выдаёт. – Тех, из кого это технически возможно. – Он ещё на несколько секунд задумывается. Нервно кашлянув, вскидывает руку и в воздухе вырисовываются большие песочные часы. – Десять кругов по полю бегом марш!

Часы переворачиваются, и песок резвой струйкой падает вниз.

Так, похоже, забег на время. Я, пока не остыла и не расслабилась, припускаю вперёд. Мышцы слегка ноют, но они ещё помнят утренние пробежки и выматывающие тренировки в секции, так что, поскрипев, позволяют держать хороший темп. Бальтар на этот раз убегает вперёд, а Валарион трусит рядом и, судя по дыханию, к подобным нагрузкам будущий рыцарь не особо привычен. Словно угадав мою мысль, он виновато улыбается и разводит руками.

Саран, Бальтар и Ингар дважды обгоняют нас и прибегают первыми. Дарион, отправив их разминаться на брусьях, наблюдает за остальными. Никто даже не пытается срезать круг, и это лишний раз напоминает, что отлынивать тут не дадут.

Мы с Валарионом, вымотанные предыдущим забегом, только-только вписываемся в отведённое время. Останавливаемся возле наставника и, переводя дыхание, наблюдаем последних бегущих: сопящего и багрового от напряжения Гаддака и бледно-зелёного обжору.

Дарион бросает на меня короткий одобрительный взгляд и подступает к опоздавшим.

Обжора падает на колени и хватается за живот.

– Что у тебя, Герд? – хмурится Дарион.

– Что-то не то съел, – сопит тот.

– Говорил же не наедаться перед тренировкой. – Дарион притопывает ногой, но от вида сильнее бледнеющего лица сменяет гнев на милость. – До мисс Клэренс сам дойдёшь?

Герд судорожно кивает. Раздаётся протяжное урчание его живота. Да, в столовой надо есть осторожнее.

– Тогда вперёд, – командует Дарион и обращает грозный взор на Гаддака.

Больной с несвойственной больным резвостью скрывается в здании.

Гаддак мрачно смотрит на возвышающегося над ним наставника.

– Значит, тебе нужно форму подтянуть, – тянет Дарион. – Руки за голову, на корточки и по-утиному круг по полю.

Гаддак исполняет, но так ненавидяще смотрит на меня, словно в его провале я виновата лично. Хотя, может ему силёнок из-за наказания не хватило.