Похоже, это форма. Симпатичная. Буду единственной девушкой в такой, так что внимание мне обеспечено и без помощи принца.

В следующем кульке – мягкая белая пижама в голубой цветочек. В одном мешочке – ботинки на высокой шнуровке, в другом – короткая приталенная замшевая куртка с такими же, как у формы, пометками на плечах.

Пушистый халат персикового цвета такой воздушный, что на несколько мгновений утыкаюсь в него лицом – приятно-то как. И никакой гадостью пропахнуть не успел.

Наконец отрываюсь от него. Следующим из обновок оказывается тёмно-зелёное платье в пол, почти такое же, как на мне сейчас, только, судя по всему, моего размера.

В красной коробке прячутся три шокирующих комплекта нижнего белья: панталоны и бюстгальтеры с мягким корсетом словно из витрины музея.

Своё бельё надо беречь, как зеницу ока, иначе придётся вот в этом щеголять.

Убираю старомодное «великолепие» с глаз долой подальше в шкаф.

– Ну как? – раздаётся за спиной.

Подскочив, разворачиваюсь к неслышно подошедшей Нике, она тоже дёргается:

– Ой, прости, что напугала. Обновки нравятся?

– Да, хорошо тут у вас обеспечивают. – Оглядываю только что открытый коробок, в котором только кусок мыла, зубной порошок и нечто смутно напоминающее щётку. – Придётся закупиться.

– Тебе Анисия мешок передала. Сложишь старые вещи и выбросишь в урну. – Ника аккуратно кладёт передо мной довольно большой тканый мешок. – Осторожней клади. А лучше я помогу: внутри сильное заклинание тлена.

Ощупываю цветные мешки. В синем нахожу строгие туфли с тупым носом. Вместо них, вытряхнутых у кровати, засовываю кроссовки и кладу на дно шкафа. Потом чем-нибудь прикрою, чтобы наверняка.

«И мыть не буду, – решаю я. – На них ведь земля родного мира!»

Ностальгия захлёстывает до слёз. Впиваюсь в дверцу шкафа.

– Ты чего? Лера, с тобой всё в порядке?

– Всё нормально. Ну что, давай от моего драного  платья избавимся.

– А ботинки розовые, которые ты сейчас спрятала?

– Профессор разрешил их оставить. Ходить по академии нельзя, а вот оставить можно. На память.

Ника осуждающе качает головой, но ничего не говорит. Забирает со стула моё старое грязное платье с Земли и, осторожно держа двумя пальцами, раскрывает мусорный мешок и медленно опускает в него изодранную ткань.

– Только платье уничтожаем? – вопросительно смотрит на меня Ника.

Киваю. Она затягивает верёвку на мешке. Тот надувается, но почти сразу сжимается, скукоживается до размера спичечного коробка.

– А если руку туда засунуть? – полушёпотом интересуюсь я, а у самой мурашки по коже.

– Лучше не стоит.

Этот мешочек просто мечта маньяка. Ника небрежно закидывает его в урну.

– Спасибо. – Подхватываю халат. – А что грозит студенту за дачу ложных показаний?

– В лучшем случае отчисление. – Ника делает паузу. – Знаю, тебя наказали. Если хочешь об этом поговорить – я к твоим услугам.

– Ты лучшая, – улыбаюсь ей, вытаскиваю из мешочка полотенце, кладу сверху мыло и зубной порошок с щёткой. – Где здесь ванная?

– Там. – Ника указывает на дверцу за шкафом.

Ванная совмещена с туалетом. Маленькая, чистенькая. Но главное – тут самый обычный унитаз, только кольцо деревянное. Сама ванна из полированной меди с ножками в виде драконьих лап. Ника зажигает для меня свечи, что-то подкручивает в похожем на колонке коробе и, открутив краны, улыбается и выходит.

Я тут же стягиваю попахивающее платье. Возле ванны два плетёных короба, в одном уже лежат мятые панталоны. Значит, второй для моего грязного белья, засовываю туда платье, но оно клеится к рукам, точно наэлектризованное. Раздражённо заталкиваю его поглубже – мне невыносимо хочется мыться.