оказываемся перед магазинчиком мисс Глории.

– Дело не в ложке, в принцах. Дегон старый, он бы тебя лишь попугал, чтобы неповадно было, репутацию поддержал и угомонился, но молодые драконы… Они его до серьёзной драки разозлить могут, и последствия этого непредсказуемы.

Ничего себе «лишь попугал», я чуть от разрыва сердца не скончалась! Зато теперь, конечно, на всю жизнь запомню, что у драконищ ничего брать нельзя.

– Повелитель! – Эзалон отпускает моё плечо и нетвёрдо шагает к крыльцу. – Повелитель, выходи, проклятый кот! Иначе…

Последний возглас заглушается неистовым рёвом. Земля вздрагивает.

– Может, лучше с ректором поговорить? – нервно уточняю я.

– Валерия, ты не понимаешь: агрессивность драконов, особенно разных видов, их магия вблизи друг друга резонируют, накаливая эмоции, пробуждая древние хищные инстинкты. А эта ложка…

Земля содрогается, от оглушительного рёва больно ушам.

Приложив ладонь к двери, Эзалон очерчивает кончики пальцев свободной рукой. Весь магазин на миг окутывает голубым сиянием, и створка распахивается в темноту торгового зала.

– Повелитель! – На пальцах Эзалона вспыхивают алые огоньки. – Отдай ложку!

– Зачем она ему? – захожу следом за ним. – Что в ней особенного?

– Драконы не могут жить без сокровищ, они от них психологически зависимы, им нужно иметь что-то ценное. Нельзя сказать заранее, что станет для дракона первой вещью, с которой начинается коллекция сокровищ, но эта первая вещь, с ней… – Эзалон поднимается на второй этаж, – что-то вроде импринтинга. Она впечатывается в душу. И если семейный дракон может перенести привязанность на семью, то одиночки вроде Дегона к своим ценностям привязаны намертво, особенно к первой вещи. Будь он моложе лет на двести, просто озверел бы и убил тебя. А ещё драконы склонны первую вещь использовать в магических ритуалах, и Дегон не исключение…

Эзалон доходит до конца коридора с десятью дверями и останавливается. Свет огня его пальцев отражается на медных табличках и раме пейзажа.

– Порой участие вещи в ритуалах, – Эзалон открывает правую дверь и, протянув горящую руку, заглядывает внутрь, голос его звучит глухо, – придаёт ей особые магические свойства. Она превращается в мощный артефакт и…

Эзалон прикрывает дверь и застывает, глядя поверх моей головы.

Высоко сзади раздаётся урчание:

– …артефакт и средоточие силы.

Оцепенение прокатывается по телу холодной волной, но голову я запрокидываю: Повелитель стоит на потолке. Огромный семихвостый котище со вздувшимися буграми мышц, пастью с клыками в два ряда, витыми рогами и третьим огненным глазом во лбу. Ложечку он держит в дополнительной паре когтистых лап.

Вот бы сейчас в обморок упасть.

– Ну что, крошка, теперь на хвосты наступать поостережёшься, – оскаливается в улыбке Повелитель. – И никто не посмеет гонять меня, великого Повелителя, метлой!

– Ложку отдай, – героически требует Эзалон.

А я медленно сползаю по стеночке. Я тут вроде как в обмороке полежу, может, обо мне забудут?

– Валерия, не бойся, в нашем мире он не может принять такой облик даже с артефактом. – Эзалон протягивает мне дрожащую руку. Повелитель шипит, Эзалон строго на него смотрит. – Не пугай студентку.

– Уу, вышивальщик, что б у тебя все нитки спутались и пальцы отсохли, – рычит Повелитель. – Ни стыда у тебя, ни совести, ни уважения к Повелителю демонических котов. Я тебя старше! Мог бы к старшему проявить… да хоть что-нибудь!

– Ложку.

– Не отдам. Неет! – Повелитель дёргает хвостами. – Неет, пусть Дегон сдохнет. Пусть убьёт принцев, а его убьёт император. Или пусть сдохнет от тоски по своему сокровищу.

Повелитель злодейски хохочет. Я думала, такой смех лишь в мультиках бывает, но возможно, кто-то из сценаристов встречался с подобным котиком и внёс моду на демонические гоготания. Повелитель ложится спиной на потолок и, улыбаясь, мечтательно бормочет:

– О да, пусть академия драконов снова обагрится кровью драконов. Пусть они грызутся и рвут друг друга. Я хочу услышать последний вздох Дегона, хочу заглянуть в его стекленеющие глаза. Столько лет я ждал, я надеялся!

– Валерия, пойдём, – Эзалон тянет меня к лестнице.

– Немедленно восхититесь моим умом! – орёт Повелитель нам вслед. – Моей коварной изобретательностью!

Пока мы спускаемся по лестнице и идём через тёмный зал к светлому проёму двери, Повелитель шагает по потолку и хвастается: