Кристофер отстегнул браслеты, завернул меня в свой пиджак и высоко поднял над полом. Среди людей в штатском и в полицейской форме я пытала отыскать Энрике. Его нигде не было. И тут мой взгляд упал на пол. Мой бывший муж, садист и извращенец, Энрике Маркос Гарсия, лежал на пушистом арабском ковре в луже крови с осколком стекла, застрявшим в горле.

— Не смотри, не надо. ? Кристофер вышел во двор, крепко прижимая меня к своей груди. ? Мартин! Нужен врач.

Я попыталась протестовать.

— Ерунда, Крис, бывало и хуже.

Лойс подошел ближе и взял меня за руку.

— Как моральный настрой, Ангел?

Слабая улыбка всё-таки появилась на моём лице.

— Жду приказов, лейтенант.

Мартин тоже улыбнулся.

— Тогда приказ на неделю ? отдыхать.

Я пожала плечами.

— Отдых? Это не про меня.

Крис поцеловал меня в висок.

— Теперь про тебя. Неделю постельного режима я тебе обеспечу.

Я обвила руками любимого мужчину.

— Увези меня. Я так устала.

Я сидела на невысокой лавочке у могил родителей. Начинался дождь. Кристофер раскрыл огромный зонт.

— Ты точно решила вернуться в Америку?

Я кивнула.

— Пока не готова остаться в этом доме. Столько воспоминаний. Может, однажды…

— Я тоже не хочу возвращаться в Лондон.

— Да уж. Гарсия умел причинять боль. Спрятать Марту в доме брата…

— В этом была его фатальная ошибка. У меня, как оказалось, была прекрасная система видеонаблюдения в лице соседки, миссис Толкер. Именно она заметила, что в доме кто-то есть.

— Ты познакомишь меня с Мартой?

— Да. Она приглашает нас погостить в Риме. Ты была в Риме?

Я покачала головой.

— Возможно, на Рождество?

Кристофер обнял меня за плечи.

— Всё пройдёт, любовь моя, боль, страх, отчаяние. С «Бездной» покончено. Двадцать клубов закрыты. Десятки уголовных дел…

— Я постараюсь стать счастливой.

Мы вернулись в дом. Мои чемоданы стояли у двери.

— Погоди, я быстро.

Вбежав в свою комнату, я опустилась на колени перед зеркалом, взяла карандаш и написала на пожелтевших обоях: «Я люблю тебя, мамочка, я буду счастлива, обещаю!»