больше опирающийся на меч, чем держащий его. — Я все равно убью тебя. Я отомщу… За семью, за Ашкелон, за честь Лоно Хара, за Валькери… Она… Она возвысила тебя, и как ты отплатил за ее милость?

— Милость?!! Малфой, да ты идиот!! — уже сам теряя спокойствие, зло прошипел Гарри сквозь сжатые зубы. — Я сдеру с тебя твою уродливую драконью шкуру, выдублю и набью из нее чучело! А голову повешу над камином! Какой тебе прок от головы, если ты ей даже не пользуешься?! Как можно быть таким слепым?! Очнись! Ты же вроде как дракон — древнее, высшее существо, а не ручная ящерка у возомнивших о себе не бог весть что упырей! Вспоминай же, тупица! Или тебя встряхнуть посильнее, чтобы осознал, наконец, истинную «милость» своей женушки?!

Бить можно по-разному. Можно так, что снаружи остаются жуткие на вид раны и кровь летит веером, но по сути повреждения минимальны. Можно и наоборот, когда из следов — лишь синяки и покраснения, а внутри, что, как правило, показывает последующее вскрытие, сплошная каша. Но можно и так, что напитанные магией удары бьют вглубь, сотрясая всю энергетику организма, встряхивая, подобно электрошоку, самую суть живого существа.

Поттер, чей правый кулак окружило облако потрескивающих фиолетовых молний, скользнул к пошатывающемуся Малфою, уклонился от встречного выпада и с размаху, снизу вверх, от души приложил его в подвздошье.

— Вспоминай!

Доспехи, оставшиеся на теле сложившегося пополам Малфоя после всех его злоключений, от удара разлетелись мелкими кусками, а из спины вскинутого мощным апперкотом Драко выбилось несколько ветвистых разрядов — магическая атака прошила его насквозь.

— Не помогло? Добавим.

Теперь уже левая рука Гарри сложилась в кумадэ, «медвежью лапу» — ладонь с плотно сжатыми и согнутыми по второй фаланге пальцами; вокруг ее вспыхнула пара колец темно-синих даймонских знаков — и «лапа» наотмашь обрушилась на мотнувшуюся голову Малфоя, отбросив того в сторону в яркой магической вспышке. «Ледяное Пламя» выпавшее из рук Малфоя, тонко звякнуло о камень.

— Вспоминай!!

Поттер подошел к медленно встающему, облепленному снегом Драко, с которого, потрескивая, стекало синеватое свечение. Ухватив пребывающего в нокдауне Малфоя за то, что осталось от одежды, Гарри вздернул его, ошарашенного и сипло, прерывисто дышащего, на ноги и демонстративно скривился:

— И это, извольте видеть, Лорд-Дракон Вольдерихар, Истинный Лорд Лоно-Хара… Все прочие Истинные Лорды на том свете, наверное, катаются от смеха, видя как низко пал один из их сильнейших конкурентов! Мало того, что он возродился в шкурке единственного бледного отпрыска вырождающегося магического рода из другого мира, так ему еще и задурили голову, надели поводок и заставили с_а_м_о_г_о искренне считать, что в этом и есть его счастье… И яростно сражаться за свой рабский ошейник, надетый — кем? Кто бы это мог быть, а? Все еще не помнишь…

Гарри снова отвел в сторону руку, но на этот раз не было ни кулаков, ни «медвежьих лап» — между согнутых, как когти, пальцев с переливчатым треском забился настоящий клубок молний, окутавший всю кисть пронзительно сияющим, косматым шаром фиолетового пламени. И Поттер, одновременно отпустив пошатнувшегося Малфоя, схватил почти невидимой из-за яркого буйства магии рукой того за голову, угодив ладонью точно в лоб.

— Ну, так вспоминай!!!

Заряд могучего волшебства полыхнул слепящим обручем, брызнувшим во все стороны острыми хвостами синего света, и Драко выгнулся напряженной дугой, подобно человеку, попавшему под сильный удар электричества.

Затуманенный битвой и яростью разум Дракона на какой-то миг словно омыло обжигающе-ледяной волной, нет, даже не волной — целым водопадом жидкого азота, вымывшим густую, алую муть гнева и принесшего четкость и ясность мыслям, но только на миг, а потом… Потом пришла Ее Величество Боль. В Малфоя будто впилась сотня раскаленных зазубренных крючьев, потянувшихся в разные стороны, разрывая и разрезая его тело и разум на мелкие куски. Под действием адской, запредельной муки сознание Драко зашаталось, как дом во время землетрясения, роняя стропила, ломая подпорки и освобождаясь от всего наносного, и в какой-то момент он осознал, что дико, с надрывом и клекотом, кричит.

— Поттер!!! Ты же обещал!! — пронзительно взвизгнула не на шутку перепугавшаяся Ровена, все это время, скрепя сердце и кусая губы, наблюдавшая за форменным избиением предмета своих воздыханий, подойдя к самому краю барьера. Услыхав ее слова, Аэлаин нахмурился, но Ровене на это, похоже, было уже наплевать.

— Спокойно, я все помню, — небрежно бросил через плечо Гарри. — Просто боль — самый лучший стимулятор памяти, особенно глубоко запрятанной. Уж можешь мне поверить, госпожа влюбленная некромантша…

Поттер отдернул руку от Малфоя, снова молодецки размахнулся и…

Лорда-Дракона, окутанного тающей сетью разрядов, снесло, как сноп сена ураганным порывом, кувырком протащило по земле и закинуло в сугроб, где он и остался вяло шевелящимся снежным чудищем.

— Черт, а бить Малфоя, оказывается, так приятно и увлекательно… Не хуже, чем Снейпа. Я могу и привыкнуть к этому, — протянул с усмешкой Гарри, вращая кистью правой руки. — Нееет… Это его не убьет…

Он подошел к выпавшему из рук Драко мечу, решив, было, подцепить его ногой, но все же проявил уважение к оружию и, нагнувшись, поднял. Оттер оружие Вольдерихара краем одежды от снега и грязи и продолжил свою мысль: