И Поттер на пару мгновений ускорил движения мечом так, что его руки и оружие расплылись в мерцающее облако, прорвался вплотную, отбил в сторону меч Малфоя и коротким ударом приложил его рукоятью Тэцу точно между глаз. Воспользовавшись секундным замешательством и перехватив свое оружие обратным хватом, он заехал той же рукоятью слизеринцу в грудь, а, когда тот, хрипло выдохнув, слегка согнулся, без замаха ударил в челюсть снизу вверх левым локтем, заставив отлетевшего, но устоявшего на ногах Драко звонко хрустнуть зубами.

— Это тебе для начала за «никчемного червя».

Размазав по лбу сочащуюся кровь и увидев ее на своей ладони, Малфой окончательно озверел. Его лицо исказилось в жуткой гримасе, став похожим на маску разгневанного демона, и уже молча, схватив Энаисшу обеими руками, он налетел на Гарри. Тело и руки, впитавшие всплывавшие в памяти воинские навыки, действовали словно бы отдельно от замутненной гневом головы Драко; атака была безупречна — косой удар мечом обеими руками, молниеносный разворот с высоким ударом ногой, прямой вертикальный удар, вращение клинка и стремительный колющий выпад правой, сжавшей меч, усиленный левой ладонью, обхватившей навершие рукояти.

Такая связка, пройди хоть один ее удар, гарантированно убила бы любого воина Лоно Хара, но вот только Поттер не был лонохарцем и черпал силы из совсем другого источника.

Уйдя от атаки Малфоя несколькими перемещениями, похожими на некую пунктирную телепортацию, он еще сильнее приоткрыл врата текущей через него вязкой, тяжелой темноты. И на сей раз это почувствовали многие — от него пахнуло зыбкой волной «дыхания холода», черная дымка вокруг тела встопорщилась и опала короткими языками, а прищуренные за стеклами очков глаза еще сильнее заволокло плывущей мглой.

Перехватив поудобнее Тэцу, он вытянул из-за спины ножны, возвращаясь к привычному стилю боя двумя руками сразу.

— Итак, Лорд-Дракон, давай посмотрим, как крепко ты скроен…

И даже пылающий неистовым гневом Драко ощутил, как глазами Поттера на него глянуло существо, один взгляд которого ощущался как уже приставленное к горлу острое, зазубренное лезвие. Но ему тут же стало не до того — на него обрушился град ударов, летящих словно сразу со всех сторон.

Меч Поттера, мелькая с невозможной быстротой, наносил быстрые секущие удары, полностью связав клинок Вольдерихара отражением своих атак, а в это время ножны, бьющие не хуже железного лома, то и дело врезались в бока, руки, плечи, бедра Малфоя, и от каждого удара у него то перехватывало дыхание, то клубком вспыхивала боль, то трещали и трескались доспехи. Несколько раз Драко оказывался на земле, но Гарри останавливался, милостиво позволяя ему встать, и, не ослабляя натиска, продолжал теснить слизеринца, нанося тому все больше и больше нелетальных травм.

Со времени последней серьезной стычки Малфоя и Поттера — у квиддичного поля Хогвартса — прошло около полугода. И все это время Вольдерихар большей частью почивал на лаврах — предавался радостям семейной жизни, осваивал медленно восстанавливающуюся память-наследие, поднимал из руин пришедший в упадок драконий замок Харалон, вращался в кругах аристократии Лоно Хара, вживаясь в светскую жизнь принца-консорта при правительнице Лоно Хара. Нет, воинские искусства тоже не были забыты, но занимали отнюдь не все его время. И даже не половину, и не четверть.

А Гарри Поттер все это время вел войну. Жестокую, напряженную, требующую постоянного приложения всех имеющихся сил войну с противником, на порядок превосходящим числом маленькую «армию Поттера», пусть даже и более слабым индивидуально. И каждый день, через усталость и боль, совершенствовал свои навыки, идя по выбранной дороге. Так стоило ли тогда удивляться?

Видя, что чаша весов клонится отнюдь не в сторону Драко, Аэлаин, получивший от Валькери недвусмысленные инструкции, двинул ему на помощь ударную группу воинов и магов. Но как только они шагнули из-под защитного купола, раздался звонкий грохот, и в паре метров от их ног снег с камнем взорвались длинной цепью фонтанчиков, а еще дальше глухо ухнуло несколько взрывов, с лязгом хлестнувших щебенкой по броне лонохарцев.

Так братья Уизли, успевшие неспешно собрать и установить крупнокалиберный станковый пулемет, классический «Браунинг» M2НВ и автоматический гранатомет «Марк-19», недвусмысленно дали понять, что категорически не одобряют их намерений вмешаться в поединок. Также вскинули свое оружие Аксель, Ами и Крис, а медленно начавшая заходить сбоку Окой явственно слышимым ворчанием присоединилась к общему намеку.

Под весом таких аргументов полуэльф сжал зубы и дал отмашку на отход. Несмотря на абсолютную верность своей властительнице, дураком он все же не был.

А с Малфоем, исступленно пытающимся достать Гарри, творилось что-то невообразимое. Охваченный огнем ненависти разум, частично слившийся с памятью Лорда-Дракона, требовал одного — разорвать на куски, убить, уничтожить врага, превратить в безжизненную груду мяса и костей. Но Драко не осознавал, что не до конца пробужденный, он не может реализовать и половины того, что только кажется ему возможным.

Бушующий гнев и ярость от жгущих мозг слов Поттера, от жажды мести, от горечи того, что он не может, неспособен победить своего злейшего врага, заворачивались в голове Драко разрушительным штормом. И этот шторм разметывал любые упорядоченные мысли, заставляя тело буквально корчиться в легких судорогах и требовать от измочаленных ударами и нечеловеческой нагрузкой мышц, продолжать рубить, двигаться, уклоняться и снова рубить мечом…

Но всё имеет свой предел, даже тело Вольдерихара, пусть и на порядок сильнее и выносливее человеческого, но все же не измененное до конца. Отбив несколько ударов, припечатав в ответ пару раз ножнами-боккеном, Гарри отпрянул назад, но его противник остался на месте.

— Поттер… — выдыхая пар, с ненавистью прохрипел взмыленный, капающий кровью на утоптанный снег Малфой, нетвердо стоящий на ногах и