«Противоракетный маневр?» — услужливо уточняет навигационная система.

— Да!

«Выполняется».

Девчонок вдавливает в кресла, а меня сбивает с ног и прижимает к полу, когда катер резко забирает в сторону. Впрочем, плевать на неудобства. Было бы очень обидно, если бы хоть одна ракета, предназначенная «тряпкам», пропала впустую. Ну, и погибнуть от рук своих же ребят тоже совсем не входит в мои планы.

Двадцать семь. Двадцать пять.

ОМММММММММММ

— Ребятки? — хрипит очнувшаяся Ульянка. — Только я это слышу? Что за хрень происходит?

ММММММММММММ

Это даже не похоже на звук. Звук — это колебания воздуха. А здесь полное ощущение, что колеблется весь мир.

ММММММММММММ

Я задираю голову в прозрачный потолок фонаря.

ММММММММФФФУУУУУУ!!!!!!

В темном равнодушном небе над нами полыхает взрывами вражеский корабль.

— Ага! — торжествующе вопит Алиска. В ее глазах отражается огонь и смерть, черное небо и далекие звезды. — Чтобы знали! Чтобы навсегда узнали, сволочи!

Первые ракеты с ядерной начинкой благополучно наводятся и поражают выхлопные дюзы — самые горячие фрагменты «Пеона». Полностью уничтожить их им не удается — что можно сделать с устройством, закаленным в атомном огне? — но свою работоспособность дюзы утрачивают. А это значит, что корабль начинает терять ход.

Вторая волна ракет поражает причальные и оружейные палубы. Небо расцветает огненным дождем, но моторные отсеки все еще работают, корабль продолжает полет — как и должно быть, иначе он рухнул бы в окрестностях города, а этого допустить нельзя. Но о плавном снижении больше речи не идет. «Пеон» падает в нижние слои атмосферы в облаке осколков, будто окруженный стаей рыбок-прилипал океанский кит, падает медленно и величественно, словно рушащийся горный склон.

Двадцать километров. Семнадцать километров.

Его туша огромна. Его экипаж велик, и он продолжает бороться. Он пытается запустить вышедшие из строя маршевые двигатели, создавая тягу основного объема, хотя ему следовало бы двигаться по инерции, отрабатывая лишь корректирующими импульсами. Тогда у «Пеона» был бы шанс подняться в верхние слои атмосферы и оттолкнуться от нее, как летящему камешку от поверхности пруда, уйдя в безвоздушное пространство. Был бы шанс провести стыковку с другими кораблями-матками и осуществить ремонт повреждений.

Но экипаж не делает этого. Похоже, он все еще занят разборками с Уолтаром и его беловолосым сыном.

Шестнадцать. Пятнадцать.

Все вокруг темнеет.

«Светофильтры. Защита от излучения».

Я вспоминаю об ударной волне и радиации. «Пеон» еще может нас достать.

— Максимальное ускорение! Максимально возможное удаление от корабля, затем посадка на ближайшем подходящем участке!

«Прошу подтверждения на отмену предыдущих…»

— Отменяй!

«Принято».

Перегрузка вдавливает в кресла. «Росток пустоты» больше не планирует в воздухе. Он режет его своим корпусом. Пикирует, словно хищная птица в погоне за прячущемся в траве грызуном.

И я вдруг до боли четко понимаю, что сейчас произойдет.

Ближайшее подходящее место для посадки аппарата таких габаритов — военный аэродром за городом, который охраняется отдельным зенитным укрепрайоном. А своей предыдущей командой я только что запретил навигатору проводить маневры уклонения.

Вокруг катера начинают рваться снаряды. Каждый из них выглядит, словно зернышко кукурузы, помещенное в микроволновую печь — маленькое черно-желтое ядрышко, которое внезапно распухает, превращаясь в серое облако, хлещущее вокруг поражающими элементами.

«Средства противовоздушной обороны активны. Захожу на посадку»

— Отмена предыдущей команды! Маневры уклонения!

«Выполня…»

Катер сотрясает удар. Плазменное орудие под аэропортом включилось в уничтожение неопознанного летательного аппарата. Он примерно в четыре