волен,Ни в ком не ищет, и… чем бог послал доволен,Чем весь блестящий круг московских богачей,Запутанных в долгах, усталых от связей,Которые, что б жить и слыть благополучны,Скучают от всего, и сами очень скучны.(еще одна тема, проходящая по всему роману).Крашнева
Как? и об женщинах забыли вы совсем?Зельский
При вас их обсуждать не смею я.Крашнева
Зачем? Хотите ли? за вас скажу я ваше мненье,Что женщина в наш век прежалкое творенье,В них вовсе ничего; откуда ж быть уму,Когда с младенчества не учат ничему?Французское – и то плохое лепетанье;(тема «Евгения Онегина»)Мазурка, вальс и шаль – вот все их воспитанье,(Пушкин даже ввел «семинариста в шали»)А в русской грамоте уж так недалеки,Что без ошибки вряд напишут две строки;(вот откуда характеристика Татьяны)Да и зачем? Оно не нужно им нимало;По-русски говорить девице не пристало.Эта сентенция Крашневой нашла свое отражение в романе – в описании Татьяны и ее мамаши. К этому месту примыкает и «реплика в сторону» Зельскогоо Крашневой:
… Ни азаНедавно и сама не знала, да с печалиВсе наши дамы вдруг по-русски зачитали… Это место обыгрывалось в беловой рукописи предисловия к первой главе: «Говорят, что наши дамы начинают читать по- русски». Сам Катенин, комментируя в своем письме Н. И. Бахтину от 30 июля 1821 г. эти места «Сплетен», писал, что Крашнева «… смеется над женщинами, которые не могут написать и двух строк… Крашнева осуждает французское, и то плохое лепетание; она смеется, что, говоря беспрестанно чужим языком, говорят дурно». Но читаем монолог Крашневой дальше:
В чем дело, жизнь ее? Едва в шестнадцать летЯвиться поскорей в собранье, то есть в свет,(см. конец 7 главы).Наряды покупать, быть всякий день на бале,Судить о ленточках, и уж отнюдь не дале.Подслушать разговор их стоит… Боже мой!А к балам страсть! вот тут нет меры никакой, –Там каждая пробыть до завтрого хоть рада;Как угорелые вертятся до упада;Зато и молоды недолго. ЖениховВек ищут, но им муж без денег и чиновНе муж; все наперед сочтут его доходы;И свадьбы по любви уж вывелись из моды.Как можно видеть, содержание последних стихов из приведенного отрывка нашло свое отражение в язвительной реплике рассказчика-Онегина: «Но здесь с победою поздравим Татьяну милую мою». Но особого внимания заслуживает аллитерация жужжащих в последних трех стихах (видимо, не преднамеренная у Катенина):
Век ищут, но им муж без денег и чиновНе муж; все наперед сочтут его доходы;И свадьбы по любви уж вывелись из моды.Итак: «муж – не муж; уж». А вот как у Пушкина в «Графе Нулине»:
Но кто же более всегоС Натальей Павловной смеялся?Не угадать вам. Почему ж? Муж? – Как не так! совсем не муж.Смеялся Лидин, их сосед,Помещик двадцати трех лет.Утрируя, Пушкин даже усилил «просто» катенинское «уж» до «почему ж». Вот всего в шести стихах налицо признаки пародируемых «Сплетен»: бросающаяся в глаза аллитерация, Наталья Павловна и Лидин – с одновременным введением темы «опасного соседа».
Далее по ходу действия Крашнева, не зная, что Зельский уже заготовил написанные чужой рукой анонимные письма, в том числе и против нее самой, предлагает ему создать сатирическую стихотворную эпиграмму:
Распустим по рукам; нельзя ли бы в стихи?..Найдем кого-нибудь, в стихах бы только было;Из молодых почти все пишут страх как мило!И очень зло притом…Да, Пушкин уже в двадцать лет действительно писал мило и зло, уж Катенин это знал…
Вот еще некоторые моменты, обыгранные Пушкиным в романе: (Варягин о Зельском): «Веселый, умница, и самых честных правил…» Многие комментаторы романа, не исключая и Набокова, относят первый стих романа к басне Крылова об Осле, который был «самых честных правил». Возможно… Но все же – далее, в диалогах: «А скука в обществе – и мода и закон»; «Поэты модные наводят мне тоску» – ср. в «Евгении Онегине»:
Да скука, вот беда, мой друг». –«Я модный свет ваш ненавижу…» (3-II)(Зельский – о Лидине): «В нем странность есть» (ср.: «неподражательная странность» Онегина – из-под пера самого Онегина).
Вы, например, хоть мне твердят все вопреки:Он человек презлой, – неправда, пустяки:Он умный человек, предобрый и пречестный(Варягин – Зельскому).Этот контекст обыгрывался в рукописи «Альбома» Онегина (6 строфа):
Вечор сказала мне R.C.:Давно желала я вас видеть.Зачем? – мне говорили все,Что я вас буду ненавидеть.За что? – за резкий разговор,За легкомысленное мненьеО всем; за колкое презреньеКо всем; однако ж это вздор.Вы надо мной смеяться властны,Но вы совсем не так опасны;И знали ль вы до сей поры,Что просто – очень вы
