функционеров всех этих специальных служб и комиссий, которые расследовали чрезвычайное происшествие на заводе по обогащению урана, очередь дошла и до него. И раз уж за дело взялись сотрудники контрразведки, ничего хорошего для себя ожидать не приходилось.

«Кто их знает, что они сумели там накопать? – размышлял он. – Во всяком случае, наверняка установили, что я подключал свой ноутбук к закрытой внутренней сети завода. Для них это мощная зацепка, и они будут ее раскручивать. Ведь в тот момент я был, наверное, единственный чужак на предприятии. Еще несколько дней они будут изучать меня дистанционно, со стороны, собирать самые разные сведения обо мне, потом вызовут на официальный допрос… А там… там неизвестно, вернусь ли я домой…»

Он вдруг понял, что форс-мажорные события последних месяцев в какой-то мере закалили его психику. Да, он не перестал бояться, но научился более- менее здраво рассуждать даже в состоянии стресса, а не только впадать в истерику до умопомрачения и в шок до отупения.

«Какой компромат они могут на меня нарыть? Ну, был я на заводе во время аварии, а незадолго до этого подключался к локальной компьютерной сети Фордо. Но зато я помог спастись президенту от неминуемой смерти!!! И это веский довод в пользу моей невиновности. Опять же Дэни говорил, что в моем компьютере не останется никаких следов шпионской программы».

Воспоминание об американце натолкнуло его еще на один довод с возможными и притом весьма проблематичными последствиями.

«Безусловно, роясь в моем недавнем прошлом, сотрудники ВЕВАК выяснят, что я был на конференции в Катаре в тот самый момент, когда там убили офицера разведки Корпуса стражей исламской революции… Конечно, по сути, это можно считать простым совпадением… Но две критичные ситуации, так или иначе связанные с одним человеком, – это уже не просто случайность, скорее похоже на закономерность. В службе безопасности наверняка зацепятся за это, чтобы до конца раскрутить все обстоятельства вокруг этих событий… И для меня такой поворот дела будет означать каюк… Все, нельзя больше полагаться на судьбу и ждать, как кости лягут, надо действовать», – решил он.

Но куда бежать? Где скрыться и какое-то время отсидеться?

И тут само провидение будто шепнуло ему на ухо: в Сирию, в Дамаск, в паломническую поездку, ну хотя бы в мечеть Сайеды Зейнаб. Он давно собирался совершить этот зиарат, хождение к святым местам, да только все никак не мог выкроить время и страшно корил себя за это. Молитва у мазара, могилы мусульманского святого, прикосновение к ней помогут снискать благословление авлия и позволят надеяться на его помощь в повседневных делах и житейских передрягах. Зиарат к могилам особо почитаемых святых, сподвижников Пророка – асхабов, приравнивается к умре – малому паломничеству в Мекку.

Да, сейчас в Сирии неспокойно, вооруженная оппозиция пытается силой свергнуть правящий режим. Практически все повстанцы, как и основная часть сирийцев, – сунниты, а президент страны Башар Асад и вся его семья считают себя алавитами, относящимися к шиитской ветви ислама. Столкновения уже признали чуть ли не гражданской войной. Подливают масло в огонь конфликта и тысячи боевиков террористической организации ИГИЛ – Исламского государства Ирака и Леванта. И тем не менее каждый год тысячи иранцев отправляются в Сирию, чтобы посетить священные для всех мусульман-шиитов места и, конечно, богоподобную по красоте мечеть Сайеды Зейнаб.

Мохаммед не особенно зацикливался на сложной внутриполитической обстановке в стране. К тому же в неразберихе анархии и смуты легко затеряться, и там уж никто не сможет его найти.

Будь что будет. Решено!

Он без труда отыскал в Интернете паломническую организацию и заказал себе тур, который начинался уже через четыре дня.

Дома без особого энтузиазма восприняли новость о его поездке, но воспротивиться такому важному для каждого мусульманина делу не смогли. Руководство в университете тоже не особо возражало: во-первых, некоторые его коллеги уже бывали в этой мечети с паломнической миссией и были в восторге от увиденного, преисполнены духовной святости и благодати, а во-вторых, многие знали о давних планах Мохаммеда посетить это святое место, а потому и отъезд ни для кого не стал сюрпризом или неожиданностью.

Паломническая группа – всего сорок восемь человек – собралась в зале вылета недавно отстроенного в тридцати километрах от столицы международного аэропорта «Тегеран Имам Хомейни». Группа оказалась смешанной – разновозрастные, в основном пожилые мужчины и много молодых женщин, что и неудивительно. Ведь Зейнаб – внучка пророка Мухаммеда, ее отец – четвертый праведный халиф Али, а мать – дочь пророка Фатима. Но не только родством обусловлено глубокое уважение к Зейнаб, матери пятерых детей, но и особой праведностью ее жизни, мужеством, благочестием и целомудрием. Она считается покровительницей женщин и, внимая молитвам, помогает от бесплодия.

Хотя проблемы с потомством и не волновали их семью, Мохаммед пожалел было, что не взял с собой жену. Но опять же, кто бы тогда остался дома, чтобы информировать его о посетителях, письмах, среди которых могли быть официальные повестки, звонках (он специально оставил дома свой мобильник и взял в поездку старый, но с новой сим-картой, номер которой знала только его жена). Они договорились, что будут часто созваниваться.

Перелет над северной частью Ирана и Ирака, практически вдоль тридцать пятой параллели, оказался не очень долгим и утомительным, затем лайнер пересек границу с Сирией и повернул на юго-запад. Еще немного, и самолет, дымно шарканув по бетонке резиной шасси, приземлился на одной из двух взлетно-посадочных полос международного аэропорта Дамаска. Мохаммед не заметил каких-либо явных признаков напряженной обстановки, если не считать вооруженных милицейских и военных патрулей, неспешно фланирующих по зданию аэропорта, да более сурового таможенного досмотра, нацеленного преимущественно на поиск взрывчатки, оружия и наркотиков. Значительно чаще, чем в прошлые мирные годы, солдаты и милиция попадались