— А его нет. — Стелла закрыла тетрадь и перевязала лентой. — Он очень расстроится, что вы его не застали, — нет-нет, не садитесь ко мне: вроде не першит, но иногда вдруг как зайдусь… ой, что это? Что вы мне такое принесли?

У Коры от облегчения и разочарования подкосились ноги; она улыбнулась, пряча досаду, положила подруге на колени сверток и сказала:

— Это всего лишь книга — мне кажется, вам должно понравиться, и марципаны из «Харродса» — я помню, вы их любите. Фрэнки, подойди поздоровайся.

Но тот, смущенно застыв на пороге, разглядывал комнату: сколько лет собирал сокровища, а такого никогда не видал. Фрэнсис считал себя искушенным коллекционером, но Стелла Рэнсом его явно превзошла. В темно-синем капоте и голубых домашних туфлях она лежала на белой кушетке между раскрытых окон с голубыми шторами, на шее — бусы из бирюзы. Пальцы Стеллы унизывали дешевые кольца, а на подоконниках блестели бутылочки синего стекла; были тут и бутылки из-под шерри, пузырьки из-под лекарств, флакончики из-под духов. На столах и стульях разложены по оттенкам и осколки стекла, найденные в канавах, и выброшенные морем на берег матовые стеклышки, горлышки от бутылок, пуговицы, клочки шелка, сложенные бумажки, перышки, камешки, и все — синие. Фрэнсис благоговейно преклонил колени возле стола и признался:

— Замечательные у вас сокровища. У меня тоже есть сокровища.

Стелла уставила на мальчика голубые, как барвинки, глаза и ответила без тени удивления или осуждения:

— Значит, мы оба умеем находить красоту, которую никто не видит. — Она понизила голос и прошептала доверительно: — Точь-в-точь как ангелы, которые порой незримо нас посещают, последнее время их здесь немало.

Кора с тревогой заметила, как Стелла прижала палец к губам, призывая к молчанию, и Фрэнсис повторил ее жест. За время их отсутствия она стала